Александр Морев
Из пепла восстав вместе с городом,
отыскав свой талант — учить,
каждый миг окружая заботою
провела ты счастливую жизнь.
Затихнут Литейный и Кирочная,
вспоминая с печалью шаги
из парадной прямо до булочной —
больше вместе не сможем пройти.
И сад расцветет — тот, что Летний,
деревья прохожим шепнут:
«Мы были знакомы с учителем,
наша память останется тут.»
Стоящая рядом «Аврора»
поникнет на миг головой
и ваши счастливые годы
проводит по глади речной.
А вокзал, что зовется Финляндским,
перестанет галдеть на мгновение,
поезд молча подпустит: «Останься!».
но мы знаем, куда он поедет.
Электрички, идущие мимо,
и свистящие, что есть мочи
не поймут, как то дорого место
и прекрасные летние ночи.
1927—2023
Н.В.Дубровина
В разные годы… 1947-2008
МОЙ ЛЕНИНГРАД
В вечерний час, когда сгустятся тени,
Люблю бродить по берегу Невы,
Садиться на холодные ступени,
Где вечно дремлют каменные львы.
А в сумерки дождливою порою
Люблю смотреть на отблеск фонарей.
Мне не нужны ни пейзажи с луною,
Ни красота украинских ночей.
Прозрачный свет над сонною Невою
И город, спящий в светлой тишине, –
Вот то, что ленинградскою весною
О красоте рассказывает мне.
Бессонница, пустынные проспекты,
Прекрасный конь, взнесённый над Невой...
Лежат в столе забытые конспекты,
А каблучки стучат по мостовой.
Как я люблю здесь и весну, и осень,
В садах и парках жёлтый листопад,
Когда листвой трамвайный путь заносит
И шорохом наполнен Летний сад.
А в зимний день, когда чуть-чуть морозно
И лёгкий снег ложится на панель,
Вдыхаю я всей грудью свежий воздух,
Забыв навек сибирскую метель.
Нет никогда ни на каких просторах
И ни в каких расхваленных краях
Вам не найти такой прекрасный город,
Как Ленинград мой, Родина моя!
1947 г.
ПОДРАЖАНИЕ БЛОКУ
Посвящается Иринке и Вале
Порожденьем больных сновидений,
Непонятной зловещей картиной
Вдруг возникли три белые тени
В красном мраке уютной гостиной.
И зловещей повеяло далью,
Дуновеньем холодных просторов,
И растаяли звуки рояля,
Трепетавшие дивным узором.
Голосами не нашего мира,
Подражая голодной собаке,
Три нелепых и страшных кумира
Пели песню в ночном полумраке.
О деяньях великого мага,
О печальной истории брений,
О значении чёрного знака
Опоздавших на свет поколений.
О какой-то сверкающей пряжке,
Укреплённой на звёздной дороге,
И о странствиях, дальних и тяжких,
Утомляющих «бледные ноги».
И пропев эту скорбную песню
Непонятных и страшных мучений,
Вдруг растаяли странные тени
В полумгле голубых сновидений.
1947 г.
ПОМОГИТЕ РАЗОБРАТЬСЯ
Иринке (шутка)
Ни о чём не мечтается,
Ни о чём не грустится,
Только с сердцем не справиться –
Все порхает, как птица.
Что ты мечешься, глупая
И шальная головушка?
То приглянется Юрочка,
То понравится Лёвушка.
Ну, а если задуматься,
Посмотреть повнимательней,
Сразу ясно становится:
Валентин обаятельней.
И глаза-то чудесные,
Словно сталь прокалённая.
Вот сейчас они серые,
А бывают зелёными.
Ну, а Юра появится,
Исчезают сомнения,
Потому что душа моя
Замирает в волнении.
Глаз не знаю прекраснее,
И ресницы пушистые
Или даже мохнатые,
Словно ёлка душистая.
Ну, а Лёва-то, Лёва-то!
Нет без Лёвы мне радости,
И глаза его карие
Удивительной сладости.
И страдаю я, бедная,
От всего треугольника,
А вчера в довершение
Мне понравился Боренька.
Что ж мне делать, товарищи,
Как мне выбрать, неопытной.
Четверых бы я выбрала –
Только очень уж хлопотно!
Ноябрь 1948 г.
1. АЛЫЕ ПАРУСА
Когда-то в детстве я читала книгу
С красивым и загадочным названьем
О юноше, который плыл на бриге
К той, что давно томилась в ожидании.
А паруса на бриге были алы,
Над морем разнеслись мелодий звуки,
И девушка на берег прибежала,
К своей мечте протягивая руки.
И с детских лет чудесное виденье
Меня влечёт к себе неудержимо.
Я отвергаю скучные сомненья,
Мой бриг в пути – не проплывёт он мимо.
Случалось, попадали в сердце искры,
Но быстро гасли или только тлели,
Хоть корабли и подплывали близко,
Их паруса на солнце не алели.
Как девушка из той забытой книги,
Я буду ждать и верить не устану,
Что час пробьёт и приплывёт на бриге
Тот, кто судьбой назначен в капитаны.
Когда-нибудь, проснувшись утром ранним,
Я вдруг пойму, что не напрасно ждала;
Мой белый бриг покажется в тумане,
И парус непременно будет алым.
Август 1949 г.
2. ЧЕРЕЗ 20 ЛЕТ
Утром рано из Зурбагана
Корабли отплывают в Лисе. (Коган)
Я смотрю на жизнь без иллюзий.
Ах, как мало в ней красоты!
До чего ж истрепали вы, люди,
Алый парус моей мечты.
Он давно уж погас в тумане,
Он без ветра мечты повис.
Никогда мне не жить в Зурбагане,
Никогда не попасть мне в Лисс.
Рыбаки, капитаны, поэты
Населяют те города...
Сколько песен о них пропето,
Только мне их не знать никогда.
Лёгкий ветер от моря веет,
Где-то в сердце немая боль.
Я не жду капитана Грэя,
Он забыл про свою Ассоль.
Белый бриг не мелькнёт в тумане,
Алый парус не тронет бриз...
Никогда мне не жить в Зурбагане,
Никогда не попасть мне в Лисс.
Август 1968 г.
3. ПРОЩАНИЕ С АЛЫМ ПАРУСОМ
Мой алый парус ускользающий,
Ты навсегда исчез вдали,
И встречным курсом вместо парусных
Идут другие корабли.
Зачем теперь до боли вглядываться
В загадочный морской туман?
Он не придёт под алым парусом,
Мой славный мальчик, капитан.
Лишь иногда на миг покажется,
Что алый свет мелькнул вдали,
Но ведь из Лисса курсом сказочным
Не ходят больше корабли.
Прощай же, добрая романтика,
К чему нам память о былом?
В век атома и математики
Мой белый бриг пошёл на слом.
Сломали лёгкий старый парусник.
К чему нам нынче чудеса?
И ветер века, злой и яростный,
Порвал на мачтах паруса.
Май 1971 г.
4. ПОДАРОК
Нет, не всё ещё прожито, пройдено –
Есть ещё на земле чудеса.
Вот и вновь надо мною колышутся
Детства алые паруса.
Это мальчик с душой удивительной
Угадал мою давнюю боль,
Очень просто и очень решительно
Он присвоил мне имя Ассоль.
И тогда по его повелению,
Ослепив меня счастьем на миг,
Белоснежным прекрасным видением
Появился мой сказочный бриг.
И пускай лишь игрушка изящная
Предо мною стоит на столе,
У мальчишки душа настоящая –
Вот что важно и дорого мне.
Если станет мне пусто и холодно,
Я поставлю тот бриг на ладонь –
Сердце дрогнет по-прежнему молодо,
Вспыхнет парус, как алый огонь.
Словно летом в жару несусветную
Освежит мою душу гроза,
Словно глянут, как прежде, далёкие,
Но навеки родные глаза.
Мне покажется: с брига доносятся
Чьи-то добрые голоса...
И опять надо мной заполощутся
Детства алые паруса.
Февраль 1971 г.
* * *
Прожито и пройдено немало,
Позади накоплены года,
Только жаль, что ни с каких вокзалов
В прошлое не ходят поезда.
Взять билет от станции «Сегодня»
До далёкой станции родной,
Где осталась девочка смешная –
Школьница с пушистою косой.
Посмотреть в глаза её живые,
День один прожить её судьбой
И не знать, когда она впервые
Встретится с печалью и тоской.
Снова стать и дерзкой, и смущенной,
Как она, девчонка-егоза,
Быть опять по-прежнему влюбленной
В карие лукавые глаза.
Вместе с ней идти одной дорогой,
Верить в сны и встреч счастливых ждать,
Быть порою бесконечно строгой,
С тем, кто начал сердце волновать.
Девочка со станции далёкой,
Где теперь найти её следы?
Что из старых сказок воплотилось
В облике негаданной судьбы?
Для меня она почти чужая,
Хоть судьба навек у нас одна...
Только нас граница разделяет,
А границей пролегла война.
Сентябрь 1949 г.
И ТАК БЫВАЕТ
Я давно о прошлом не грустила,
Вовсе не мечтала о любви,
Знала, что своё я отлюбила,
Что мои отпели соловьи.
Но однажды на своём уроке
Вдруг поймала непонятный взгляд...
Спутались, смешались жизни сроки,
Будто время сдвинулось назад.
Показалось: девочкой несмелой
Я стою перед толпой ребят,
И глаза, как в юности родные,
На меня внимательно глядят.
Было что-то в юношеском взгляде
От того далёкого огня,
Что давно когда-то, до блокады,
Согревал без пламени меня.
Взгляд серьёзный, нежный и печальный
Бесконечно много говорил.
Он со мной своей делился тайной,
Он смущался, требовал, молил.
Я, поддавшись той немой печали,
На секунду взгляд не отвела,
И о чём его глаза сказали,
В тот момент всем сердцем поняла,
Поняла, что он мне в дар приносит
Первый трепет сердца своего
И в награду ничего не просит
И желать не смеет ничего.
Это юность властно постучалась
В сердце, не знававшее огня,
И ему, наверно, показалось,
Что ОНА похожа на меня.
Но его покоя не нарушив,
Я свой взгляд спокойно отвела
И опять ответы стала слушать
Но к доске подальше отошла.
8 февраля 1957 г.
ПИСЬМО
Это было давно, в 43-ем году...
Я письмо получила из дальнего края.
Я ходила с письмом по дорожкам в саду,
Но решиться прочесть целый час не могла я.
Это было письмо от мальчишки того,
Что в мечтах моих детских стоял со мной рядом,
Кто словами когда-то не сказал ничего,
Потому что умел говорить своим взглядом.
...В майский солнечный день в 43-ем году
Я в Сибири письмо от него получила,
И с конвертом в руках по дорожкам в саду
Я, волнуясь, счастливая, долго бродила.
Кем была я? Девчонкой 16 лет,
У которой не очень-то много сомнений,
Для которой от старого друга привет
Был наполнен особенно важным значеньем.
Я жила ожиданьем событий больших
И мечтами о сказочном, солнечном счастье.
Как я верила в силу желаний своих
И в возможность своей неизведанной власти.
А теперь, вспоминая тот солнечный день,
Когда я по березовой роще бродила,
Знаю я, что мне не о чем больше мечтать –
Счастье то настоящим и было.
Октябрь 1950 г.
* * *
Человек одинок...Человек одинок
В этом страшном, большом, неустроенном мире.
Человек одинок и в шумливой толпе,
И за дверью уютной отдельной квартиры.
Человек одинок, когда рядом друзья,
Когда кто-то его горячо обнимает
Ведь раскрыть свою душу другому нельзя,
И другой о тебе ничего не узнает.
И когда вам иное покажется вдруг,
Вы такому мгновению лучше не верьте.
Тот, кто рядом сейчас,
Только временный друг.
Человек одинок от рожденья до смерти.
Сентябрь 1965 г.
8-ОЙ РУССКОЙ
Годы нас не щадят, дорогие девчонки,
Хоть не сразу заметен их ранящий след...
Только талии стали не слишком уж тонки
Да у глаз паутинки от прожитых лет.
Только реже теперь собираемся в круг мы,
Заедают работа, заботы, семья.
Восемь дочек у нашей филфаковской группы,
Шесть мальчишек растут – все её сыновья.
Кто-то в люди уж вышел, а кто на пороге,
Кто-то мел ещё крошит у школьной доски...
Всё равно не кончаются наши тревоги,
Знаем мы и как сердце болит от тоски.
Мы когда-то гадали под звуки гитары:
Что готовит судьба? И каким будет ОН,
«А теперь мы устали, мы теперь с вами стары»...
Молча слушаем новых гитар перезвон.
На каком-то далёком уже перекрестке
Счастье выпало каждой, и встретился ОН.
Только нынче мы знаем, как это непросто –
Чтоб любовь пронести через толщу времен.
Пусть не всем повезло, но об этом не стоит,
Да и кто может точно сказать «повезло»?
Жизнь свою всё равно мы сумели построить
Злой судьбе, а порой и кому-то назло.
И бывает, что выпадет удивительный вечер,
Когда мы собираемся вновь за столом
И, сменяя сумбурные шумные речи,
Мы свои незабытые песни поём.
Дорогие подруги, родные девчонки,
Пусть мы видимся редко – не в этом беда.
Только б память о нашем студенческом братстве
Не померкла бы в душах у нас никогда.
Если сердце в груди сохранится горячим,
Мы девчонками будем до старости лет.
Пусть же встретится нам в этой жизни удача,
Пусть минует нас горечь расставаний и бед.
Июль 1969 г.
В МИХАЙЛОВСКОМ
Этот день был моим. Так себе я внушила
И, волнуясь, уверенно счастья ждала.
Но зачем было ждать? Это счастьем и было –
Всё, чем я в этот день так беспечно жила.
Ты ведь все понимал, ты угадывал сразу
Все желания, мысли и даже мечты,
Ты ни в чём, ни на миг не ошибся ни разу,
Даже больше того, ты дарил мне цветы.
Тот букет васильков был гораздо дороже
Пышных, ярких цветов по базарной цене...
Всё на свете в тот день мне казалось возможным,
Как бывает порой в удивительном сне.
В полдень вдруг разметались угрюмые тучи,
Засверкали под солнцем сырые листы,
И открылся во всей своей силе могучей
Перед нами невиданный мир красоты.
Белый дом над обрывом, бескрайние дали,
А за ними блестящая лента реки.
Здесь жил Пушкин, и эти деревья узнали,
Как поэт одинокий страдал от тоски,
Как он верил друзьям и надежду лелеял,
Как встречал Анну Керн у развилки дорог
Как водил он её по тенистым аллеям
И молчать о любви не хотел и не мог.
Здесь, конечно, нам сразу припомнилось это,
Мы вдыхали тот воздух, каким он дышал,
И казалось, что в гости пришли мы к поэту,
Что он сам нас к себе отдохнуть приглашал.
Но в тиши монастырского старого сада
Белый мрамор над прахом поэта стоит.
Над обрывом стена монастырской ограды
Много лет его вечный покой сторожит.
А под сводами старого барского дома
Целый день экскурсанты беспечно шумят,
Входят в комнату няни, как будто к знакомой,
И на разных наречьях о нём говорят.
В парке липы грустят, вспоминая былое,
Тихо дремлет вода в потемневшем пруду...
Всё наполнено мудрым и светлым покоем,
Хоть и трудно покою у всех на виду.
Парк в Михайловском...Старые стройные сосны
И глубокая тишь заповедных аллей...
Мне запомнились неба далёкого просинь
И тепло белозубой улыбки твоей.
Август 1965 г.
ЛЕТНИЙ САД
В этот старый ленинградский сад
Я хожу, как ходят на свиданье.
У его задумчивых оград
Стерегут меня воспоминанья.
Я всегда иду сюда одна,
Никаких мне спутников не надо...
Шорох листьев, тень и тишина –
Вот за одиночество награда.
Место есть заветное в саду,
Хоть на взгляд его отметить нечем,
Только я всегда к нему иду,
Словно к месту самой главной встречи.
Вот оно, у сада на краю –
Самая пустынная аллея.
Над Амуром с мраморным «люблю»
Наклонилась юная Психея.
Вазы из литого чугуна
На тяжёлых, на когтистых лапах...
Здесь не так безмолвна тишина,
И бензина долетает запах,
Но когда я прихожу сюда,
Забываю беды и страданья.
На террасе раз и навсегда
С юностью назначено свиданье.
Ведь когда-то в детстве голубом
Я с толпой ребят сюда ходила,
А позднее здесь была вдвоем
С тем, кого, казалось, полюбила.
До сих пор я помню этот взгляд,
Ласковый, как будто удивленный...
Оглянусь через года назад
И себя почувствую влюбленной.
Много лет минуло с этих пор,
Свет тех глаз меня давно не греет –
С юностью продолжить разговор
Я хожу на дальнюю аллею.
Январь 1972 г.
На встречу с прошлым ходят в одиночку.
Пусть будет так… И я пришла одна
Не для того, чтобы поставить точку,
А чтоб понять, чем дышит тишина,
Чтобы услышать шёпот старых сосен
И запах разогревшейся хвои...
Быть может, моё сердце тихо спросит:
Зачем ты ищешь здесь следы свои?
Мы от себя уходим так далёко,
Нам никогда назад не повернуть,
И только память с ясностью жестокой
К прошедшему указывает путь.
И я иду по тем местам заветным,
Где помню каждый жест и каждый шаг.
Я узнаю все старые приметы,
Здесь всё, как прежде… и совсем не так.
Быть может, просто речка обмелела
И мостик от ненастья полинял?
А впрочем, разве в переменах дело?
Ведь ты на этом мостике стоял.
Ведь ты прошел со мной по этим тропкам
(Пусть время замело твои следы),
Твоих волос касался ветер робкий,
Когда стоял ты молча у воды.
А море нынче дальше отступило
И обнажило камни-валуны.
Оно забыло, да, уже забыло,
Что здесь был плеск и шелест той волны,
Которая так ласково и нежно
О чём-то говорила лишь двоим...
Оно ушло беспечно, безмятежно,
Оставив берег мертвым и пустым.
Стучит, стучит неутомимый дятел,
Давно стучит над самой головой.
И мне его язык сейчас понятен:
Не нужно встреч искать с самой собой!
Ведь я уже сегодня не такая,
Какой была всего лишь год назад.
Какой я буду завтра – я не знаю,
Но мой уже начался листопад.
Летят, летят листки воспоминаний,
Стремительно, безудержно летят...
Всё меньше встреч, всё больше расставаний,
Всё чаще в прошлое направлен взгляд.
Но грусти нет! 3а доброе – спасибо,
А злого не хранит моя душа.
Была любимой и была счастливой...
И жизнь пока что, в общем, хороша.
Июль 1972 г.
ЗАВЕЩАНИЕ
Когда-нибудь настанет этот день,
Для каждого он в жизни неизбежен,
И я уйду навек от солнца в тень...
Погаснет жизнь, погаснет в сердце нежность.
Не забывай, пожалуйста, меня,
И возвратясь из дальнего похода,
Ты у могилы расседлай коня
И сбрось на землю латы Дон-Кихота,
Когда ко мне направишь ты свой путь,
Цветов роскошных приносить не надо,
Лишь об одном, прошу я, не забудь:
Ты листья клёна из родного сада
Рассыпь щедрей на земляном холме
(Я непременно шорох их услышу),
А после сядь и всё поведай мне:
Где был? Как жил? Что делаешь? Чем дышишь?
Ведь даже там мне важно будет знать,
Как пролегла сквозь жизнь твоя дорога.
Потом ты можешь вновь коня седлать,
Я задержу тебя совсем немного.
Сентябрь 1974 г.
В.И.
Рано или поздно, под старость или в расцвете лет Несбывшееся зовет нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов.
Когда-то я тебя придумала (Н.Полякова)
Не представить тебя моим мужем,
А любовником – вовсе кощунство.
Но всю жизнь ты был нужен мне. Нужен!
В чём причина такого безумства?
Многих помню... На долгой дороге
Нежных встреч и романов хватало,
Но!
Ты вставал у меня на пороге –
И кумиров, как ветром, сметало.
Я, наверное, в том виновата,
Что пыталась по Грину жить,
Но романтикой жизнь не богата,
Лишь из детства тянулась нить.
Ты ведь был капитаном «Секрета»,
И в других я Грэя искала...
Так спасибо тебе за это:
Скольких глупостей я избежала!
А теперь, подбивая итоги,
Понимаю, что всё очень просто:
Часть души задержалась в дороге,
Избежав дальнейшего роста,
И осталась на том перекрестке,
Где когда-то мы встретились взглядом.
Невзирая на годы и вёрсты,
И сейчас она там, с тобой рядом.
Не запомнилась мне картина,
Что когда-то всем классом смотрели,
Потому что в твоей ладони
Мои пальчики присмирели.
А тепло мальчишеских пальцев
Долго, долго в ладони хранилось…
Было в жизни немало хорошего,
Но такое не повторилось.
Понимаю: смешно и нелепо
В век «чернухи», «порнухи» и секса
Говорить, как о чём-то серьёзном,
О царапине детского сердца.
Но ведь скоро конец дороги,
И скажу я спасибо судьбе,
Что когда-то, минуя многих,
Повернула меня к тебе.
Никакая пошлость и гадость
Не стоит за моей спиной –
Только свет самой чистой радости
От далёкого детства с тобой.
Март 2005 г.
ПАМЯТИ ДРУЗЕЙ
Уходит моё поколение,
Пускаясь в неведомый путь.
У вечности нет снисхождения –
Назад никого не вернуть.
...Когда во враждующем мире
Гремела большая война,
Нас с Ниной в далекой Сибири
Свела и сдружила она.
Сибирская средняя школа,
Наш дружный девчоночий класс...
Мы вместе в бюро комсомола
И общая парта у нас.
Могли бы дружить и доныне,
Но в гости мне к ней не зайти:
Ведь только на кладбище Нине
Могу я цветы принести.
...От памяти некуда деться,
И вновь вспоминаю я вас,
Друзья довоенного детства,
Соратники игр и проказ.
Ну, где наши прятки и жмурки?
Где первых романов намёк?
Где мальчики, Лёвик и Юрка?
Истёк им отпущенный срок.
Ушел и Андрюша Тройницкий,
Мой старый испытанный друг.
Любитель веселья и риска
Не вынес страданий и мук.
Прикован болезнью к постели,
Не мог он сказать ничего,
А я лишь один раз в неделю
Сиделкой была для него.
Как в детстве, кормила, поила,
Старалась хоть чем-то развлечь.
Как брата его я любила,
Да вот не смогла уберечь.
...Когда мне ночами не спится,
Я вспомню наш актовый зал,
Родные любимые лица,
Весёлый студенческий бал.
Танцую с Андреем Островским,
И как хорошо нам вдвоём!
...А нынче он на Богословском.
Осталась лишь память о нём.
Остались и книги Андрея,
И писем тяжёлый пакет,
Да Летнего сада аллея
Хранит его памятный след.
Ещё об одном человеке
Я с горечью вспомню сейчас,
Ушёл от нас Юра навеки,
И взгляд его светлый погас.
Отзывчивый, добрый и славный.
Он был нам и дорог, и мил,
Но только для Вали был главным,
И только её он любил.
Уходят друзья постепенно,
Всё ?же становится круг...
И нет уже рядом Елены,
Одной из любимых подруг.
Не жду больше в гости Вадима,
И не зазвонит телефон...
Немало их было, «любимых»,
«Единственным» был только он.
Ах, как же мне их не хватает!
Как горько и пусто в душе!
Никто больше в мире, я знаю,
Мне их не заменит уж?.
Уходит моё поколение,
Уходят, уходят друзья.
У вечности нет снисхождения
Уйду вслед за ними и я.
Август 2001—январь 2008 г.
ПАМЯТЬ
Я брожу в стране воспоминаний
По тропинкам, пройденным давно,
Словно кто-то на большом экране
Крутит мне знакомое кино.
В закоулках памяти богатой,
Где хранятся лица и слова,
Живы все, кто дорог был когда-то,
И моя любовь ещё жива.
Вот встаёт из непроглядной дали
Солнцем навсегда озарена,
Кажется, не знавшая печали
Детства лучезарная страна.
Но бывает с яркостью жестокой
Выплывут из самой глубины
Холод? сибирского далёка
И картины яростной войны.
Снова я, блокадная девчонка,
По холодным улицам бреду,
Обхожу глубокие воронки,
Падаю, скользя на невском льду.
...Память – это том воспоминаний,
Каждая страница – это год,
И когда я их перелистаю,
Предо мною жизнь моя пройдёт.
Самые счастливые страницы,
Негасимый животворный свет,
Бесконечно дорогие лица
Подарил мне университет.
Ведь тепло студенческого братства
И сегодня согревает нас:
В час веселья мы спешим собраться
Руку протянуть в тяжёлый час.
Вот ещё счастливые страницы
Три десятка стриженых ребят,
Славные мальчишеские лица
На меня внимательно глядят.
Милые мои гардемарины,
Я особо в сердце берегу
Нашей жизни яркие картины
В здании на невском берегу.
С вами приходилось мне учиться
Всем преподавательским азам.
Только б не запутаться, не сбиться,
Не солгать мальчишеским глазам.
С вами мне работалось, как пелось,
С вами становилась я умней,
И всегда мне искренне хотелось
Обрести в учениках друзей.
Так и было... Я теперь богата
У меня на всех флотах друзья.
В этом моя главная награда.
Жизнь, пожалуй, прожита не зря.
Август 2001 г.
