Продолжаем публикацию книги Владимира Константиновича Грабаря"Морская школа России"
Ссылки на предыдущие части:
Часть 9
• Штурманская рота
Занятия со штурманами проводились (если проводились) в штурманской роте. В соответствии с частью II «Регламента морского» все чины штурманской специальности объединялись в штурманскую роту, возглавляемую капитаном. Штурманами на первых порах были иностранцы, им, помимо выполнения своих обязанностей, вменялось обучение своей профессии русских людей. Для этого и была введена должность «подштурман». В 1715 г. в русском флоте числились 26 подштурманов.
Предпринятая Петром попытка избавиться от иностранцев во флоте обернулась угрозой остаться вообще без штурманов. В январе 1724 г., 17-го числа, государь, присутствуя в Адмиралтейств-коллегии, слушал доклад о штурманских учениках и повелел завести 100 человек из числа гардемаринов. В 1725-1726 гг. были посланы за границу: капитан граф Головин – в Швецию; капитаны Сорокольд и Калмыков – в Голландию, Гамбург и Любек; капитан Кошелев – во Францию. Но удалось нанять только 10 штурманов. Проблема обучения штурманов решалась уже в следующие царствования.
Обучение было цеховым, то есть постепенным освоением профессии и продвижением в звании: ученик штурмана – подштурман – штурман. В апреле 1727 г. провели ревизию штурманов и разделение их на разряды с разным жалованием. Места штурманов высших 1-го и 2-го окладов в большинстве продолжали занимать иностранцы, что вызывало раздражение. Штурманская рота рассматривалась и как депо штурманов, дающее их на военные суда на время плавания, и как организация, производящая гидрографические работы, а также и как «рассадник» штурманов, но не как учебное заведение. Штурмана оставались гражданскими людьми, не имеющими воинского звания.
Штат 1732 г. предписывал иметь 89 штурманов, на 11 больше, чем было, по нескольку на корабль. В помощь им определялось 70 подштурманов, а штурманские ученики не предусматривались, «понеже для обучения наук морских определена Академия и школы, о которых как содержать и в них поступать впредь представлено будет» (О штатном числе чинов во флоте и об употреблении вместо прежних трех одного белого флага (ПСЗ. Ч. I, т. 44. С. 33. № 6292)). Это означало отмену всякого внеклассного или цехового обучения, хотя создание школ еще только предполагалось. К 1734 г. в каком-то неясном виде такая школа существовала. В биографии Ф.А.Минина, вернувшегося зимой 1734 г. из экспедиции на Каспий, появилась запись: «служил в штурманской школе».
В 1739 г. вернулись из экспедиций лейтенанты С.Г.Малыгин и Я.Фастинг, А.И.Нагаев. Степан Малыгин, заменявший главного штурмана, подал прошение в Адмиралтейскую коллегию дать ему фрегат и отправить с ним 30 учеников, «поелику флотские штурмана обучаются мореплаванию только теоретическим образом, в практическом употреблении наук совсем не способны». Из любого грамотного ученика он обещал сделать хорошего штурмана в весьма короткое время, потому получил фрегат «Амстердам Галей» и гукор (небольшое парусное судно) «Кроншлот» с предписанием при первом удобном ветре отправиться Архангельск и в том же году возвратиться назад в Кронштадт. В мае корабли вышли в море, но у проливной зоны путь им преградила французская эскадра. Зиму простояли в Ревеле. Во второй попытке «Амстердам Галей» был выброшен на гряду у острова Грейфсвальдер-Ойе у порта Свиноустье. Все ученики (25 чел.) благополучно достигли берега. «Кроншлот» с 15 учениками под командой В.Винкова благополучно прибыл в Архангельск. Малыгин возглавлял кронштадтскую штурманскую роту с 1741 по 1748 г.
В 1748 г. штурманская рота поручена С.И.Мордвинову. К этому времени один из первых гардемаринов стал автором «Книги полного собрания о эволюции или об экзерциции флота на море» и «Полного собрания о навигации», написанных для молодых людей, которые желают быть добрыми навигаторами. Ему пришлось исправлять за англичанами дела капитана над портом, командовать линейным кораблем, а затем и эскадрами. 5 мая 1757 г. С.И.Мордвинов представлен к званию контр-адмирала, а в 1759 г. определен членом Адмиралтейств-коллегии. И при этом Семен Иванович продолжал управлять штурманской ротой. Ему удалось добиться увеличения их численности вдвое – до 200 человек, из них 100 вновь прибывших штурманских учеников должны были числиться в составе Морской академии, получая жалованье по наукам.
О роли штурманской роты в обучении и подготовке штурманов явным образом писалось в 1752 г., в связи с образованием Морского кадетского корпуса. Разночинцев из Адмиралтейской (Навигацкой) школы в Москве велено послать: «Для комплектования штурманской роты, в которую по указу из Шляхетства определять не велено, и выбирая из вышеупомянутых разночинцев в цыфирных Адмиралтейских школах обучать до Тригонометрии, а потом их доучивать потребных к Штурманской должности вышних наук в Штурманской роте, и между тем учением в летнее время для действительной практики и на море посылать». Историками это было растолковано как учреждение штурманской роты в виде «неправильной» школы, часть которой находилась в Кронштадте, а часть была рассеяна в С.-Петербурге, Архангельске, Ревеле и по другим портам. В Кронштадте ученики, жившие по квартирам, ходили в один из губернских домов учиться математике, навигации, астрономии, также русской грамматике и рисованию.
• Карта дередукцион
Тогдашний уровень развития навигации отразил в своем творчестве С.И.Мордвинов. В январе 1736 г. он подал в Адмиралтейскую коллегию первую свою рукопись «Книга о движении флота на море», но рукопись затерялась. В 1744 г. вышла его книга под заглавием «Каталог, содержащий о Солнце, луне и звездах, также о полном в знатных местах, заливах и реках, наводнении и прочая к мореплаванию принадлежащая в разных по Санкт-Петербургскому меридиану таблицах», напечатанная тиражом в 1000 экземпляров.
Наконец в 500 экземплярах напечатали главный его труд – «Книга полного собрания о Навигации, по указу ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Государственной Адмиралтейств-коллегии, напечатанная в царствовующем граде Санкт-Петербурге при Морской Академической типографии лета 1744...». Первое издание содержало три части, последующие – четыре. В этом комплексном учебнике навигации автор собрал все сведения, необходимые моряку для прокладки пути корабля: из геометрии, космографии, географии отдельных районов с характером приливов и отливов («флюя и рефлюя»). Автором были описаны все угломерные инструменты: астролябия, кольцо астрономическое, четверть круга, треугольник, градшток, квадрант, полукруг деревянный. Кроме кораблевождения, он дал методику исследования новых земель и способы наложения их на карту. Поскольку в те времена применялись карты с равными изображениями градусов по широте и долготе, то в четвертой части он представил четыре способа решения навигационных задач: по логарифмам, по карте дередюкцион, по гантирскому шкалу, по округлой навигации.
Карта и шкал представляют суть разные типы графиков, где оси разбиты на градусы, а из нулевой точки проведены румбы. «Шкало гантирское сочинено из линий синусов, тангенсов и секансов…», а «Карта дередукцион не иной какой инструмент токмо четверть круга которая начерчена квадратом или параллелограммом…». Упомянутая четверть разбита на равные квадраты и на множество линий и дуг, проведенных из нижнего угла. Книга снабжена множеством примеров решения задач.
• Русские офицеры на Балтике
Первыми русскими командирами становились участники Великого посольства 1697 г. – Федосей Скляев (шнява «Мункер»), Иван Синявин (52-пушечный «Рафаил»). В 1718 г. русские пополнили число командиров небольших кораблей (до 16 пушек): Иван Лобанов (учился в Амстердаме в 1713 г.), В.Арсеньев («Святой Яков» – 32 пушки, 1718 г.), затем – Башилов; в 1719 г. командиром 18-пушечной шнявы «Наталья» стал С.В.Лопухин.
Следующими русскими капитанами стали те, кто принял в командование трофейные фрегаты, взятые 27 июля 1720 г. в Гренгамском сражении: С.Лопухин – «Стор-Феникс», князь И.А.Урусов – «Данск-Эрн», И.Я.Лобанов-Ростовский – «Кискен». На капитанские мостики фрегатов также взошли М.Коробьин, Ф.В.Чаадаев, Д.И.Мясной, И.Кошелев, Н.Ф.Головин, а затем М.Антуфьев и З.Д.Mишуков.
Многие выпускники Московской навигационной школы пока занимали низшие должности: 6из 29 навигаторов – Д.Калмыков, М.Киселев, В.Казанцев, П.Мокрицкий, Д.Башилов, И.Щекин; 3 флигель-адъютанта – М.Раевский, В.Ржевский, М.Чебышев. Русские занимали все должности, открытые для их обучения: 17 шхиперов, 6подшхиперов, 26 подштурманов, 22 из 25 боцманматов, 7 подконстапелей. В то же время брат Синявина Наум, не учась, прошел путь от матроса до вице-адмирала. В галерном флоте, не взирая на запрет 1719 г., даже в 1723 г. командирами кораблей всех рангов оставались иностранцы, а русскими были в основном поручики и подпоручики.
• Дальние походы
Мерилом подготовки моряка являются дальние походы. При Петре к дальним походам военных кораблей относились переходы между Архангельском и Кронштадтом. Путь нелегкий, со многими потерями, но известный с древних времен и уже не будивший фантазии, в то время как замыслы Петра простирались к местам, по тем временам, сказочным: Петр давно мечтал добраться до Индии. С этой целью велась разведка путей через Каспийское море (ПСЗ. Ч. I, т. 5. № 3177 от 2 марта 1718 г. С. 249), в том числе офицерами «Ингерманланда», голландцем К.П.Ван-Верденом и его помощником и учеником лейтенантом Ф.И.Соймоновым. Но преодолеть путь от Баку через Решт до Индии сухим путем было очень трудно.
Второй путь в Индию лежал в обход Африки, через остров Мадагаскар, куда Петр посылает экспедицию под командой вице-адмирала Д.Вильстера. Даниель Вильстер (Вильстер Даниил (Wilster), швед. 5 июля 1721 г. принят в службу с чином вице-адмирала красного флага и назначен членом Адмиралтейств-коллегии), бывалый моряк, шаутбенахт, командовал датским отрядом в войне против шведов и шведским отрядом в сражении у острова Рюген (1715 г.), где потерял ногу. Он заинтересовал Петра I в 1721 г. планом установления связи с пиратами Мадагаскара, но о том, чтобы дойти до Мадагаскара, а затем и до Индии, имея опыт плавания максимум до Архангельска, можно было только мечтать. К 1723 г. стремление Петра попасть в Индию пересилило все опасения перед дальним путешествием.
В плавание были выделены построенные в Амстердаме фрегаты – «Амстердам-Галей» под командой Варенса Шмидта и «Декрон де-Ливде» с командиром Джеймсом Лоренцом. К иностранцам были приставлены Данила Мясной и Михаил Киселев, служившие ранее в голландском флоте, а в качестве советника при начальнике экспедиции был Иван Кошелев. Попытка 1723 г. провалилась, едва начавшись.
В мае 1725 г., уже без Петра, отряд, куда входили корабль «Девоншир», фрегат «Эсперанс» и гукор «Кроншлот», под командованием капитана 1-го ранга И.Р.Кошелева вышел в море, и 18 августа 1725 г. корабли бросили якоря в Кадиксе. В походе участвовал гардемарин Дмитрий Овцын.
• Вторая экспедиция Витуса Беринга
Апофеозом работы выпускников петровской Морской академии явилось их участие во второй экспедиции Беринга (1732-1743 гг.). Сенат с помощью двух близких к географии организаций: Академии наук и Адмиралтейской Коллегии – задумал грандиозное предприятие не только государственного, но мирового масштаба. Экспедицию называют Первой Академической, Второй Камчатской, Великой Северной, но это – лишь ее отдельные части.
Поскольку решать, каким путем идти – сухим или морским – предоставлялось Адмиралтейской коллегии, Николай Федорович Головин, тогда еще вице-адмирал и генерал-инспектор флота, предложил вместо того, чтобы отправлять экспедиции сухим труднопроходимым путем, отправить на Камчатку два фрегата по маршруту Магеллана. По расчетам Головина, этот путь фрегаты пройдут за 11 месяцев и не надо строить на безлюдном Востоке корабли, на что может уйти два года. Вариант, что корабли могут не дойти до Камчатки, не рассматривался.
Предложение Головина обогнало время, но среди обещаемых им выгод было одно замечательное: «Сим способом сыщетца случай быть непрестанной и преизрядной школе и подасться путь ко обучению молодых афицеров и матрозов, которые и оные моря знать будут, как и состояние тех чрез разные приключающияся во время их ходу туда и возвращения назад, також склонение и премену компаса, разные течении моря, перемены ветров и все то, что потребно будет знать доброму морскому афицеру, и тако в один такой путь могут те афицеры и матрозы обучиться более, нежели при здешнем море в 10 лет».
В мае 1731 г. Сенат указал бывшему директору Морской академии Григорию Скорнякову-Писареву, отбывавшему ссылку в Жиганском зимовье после ссоры с Меншиковым, ехать в Охотск и готовить здания и сооружения к приему экспедиции. В помощь ему определен бывший морской капитан-поручик В.И.Казанцев, сосланный по тому же делу (ПСЗ. Ч. I, т. 8. № 5813 от 30 июля 1731 г. С. 520). К 1737 г. уже отстроены здания присутственных мест, возведена часть портовых сооружений, завершено оборудование верфи. В феврале 1733 г. первые обозы экспедиции вышли из Петербурга.
Великие результаты Северной экспедиции по достоинству оценили лишь многие годы спустя. Это была самая крупная исследовательская экспедиция в истории человечества и важный этап в развитии русской морской школы. В результате ее деятельности морские границы Российской империи получили научное обоснование. Деятельность экспедиции имела важное значение для Сибири.
Школы обучения навигации
• Влияние Северной экспедиции на становление образования в Сибири
Первые школы пришли в Сибирь по указу Петра I вместе с церковью. Затем школы организовывали ссыльные – А.Д.Меншиков в Березове, Абрам Петров (А.П.Ганнибал), сосланный в 1730-1733 гг. в Тобольск. В 1730-1740-е гг. появлялись солдатские гарнизонные и полковые школы в Томске и Селенгинске, а затем в Иркутске и крепостях: Омской, Петропавловской, Ямышевской, Бийской и др. Северная экспедиция имела еще одно следствие. Сама экспедиция и вызванное ею развитие промыслового флота потребовали специалистов – штурманов, что способствовало развитию морского, а в конечном итоге и общего образования в Сибири и на Дальнем Востоке.
Указом от 30 июля 1731 г. предусматривалась подготовка местных морских кадров, для чего велено послать из Адмиралтейства трех штурманов и матросов человек шесть, «к которым придать из казацких детей молодых и обучать морскому ходу, дабы там своих штурманов и матросов завесть» (О назначении сосланного в Сибирь Григория Писарева начальником Охотска и всего края, о учреждении малой верфи и пристани (ПСЗ. Ч. I, т. 8. № 5753 от 10 мая 1731 г.)). Без явных признаков навигационной называют школу в Тобольске, определенно навигацкой была школа в Якутске.
• Школа в Якутске
От Адмиралтейств-коллегии в Сибирь были посланы трое, из них С.Хитрово и А.Дементьев с шестью матросами застряли в Якутске, далее они с опозданием добрались до Охотска и участвовали во втором походе Беринга. Беринг был в Якутске в 1727 г. и во второй раз с октября 1734 по сентябрь 1737 г. с женой Анной Кристиной. Вместе с ними находились и младшие дети, Антон и Аннушка, и оставшийся без отца двоюродный брат жены, Йохан Лунд. Вероятно, их и обучал приглашенный на должность учителя ссыльный «протонотариус» юстиц-коллегии Ф.Гейдерейх (Гейденрейх (Heidenreich; Гейдрих, Гейндрих) Фердинанд – переводчик и нотариус, ссыльный. В 1720-е гг. жил в Тобольске. В марте 1724-октябре 1725 гг. по вызову В.И.Геннина работал в Екатеринбурге и на Невьянском заводе А.Н.Демидова). Официально он состоял учителем арифметики в навигацкой школе в Якутске, но за три года пребывания Беринга желающих учиться в школе не нашлось. В июне 1735 г. Беринг рекомендовал отправить Гейдерейха на Камчатку для организации школы, но из-за болезни тот остался в Якутске. И только прибывший по делам экспедиции специальный уполномоченный Адмиралтейств-коллегии лейтенант В.И.Ларионов собрал в Якутскую навигацкую школу 110 казачьих детей в возрасте от 6 до 15 лет и приказал Гейдерейху приступить к обучению. В «школе Беринга» обучали грамоте, арифметике, геометрии, тригонометрии и навигации (См.: История Гидрографической службы Российского флота. Т. 1-4. СПб., 1996-1997). В 1743 г. Камчатская экспедиция прекратила свое существование. Но в Якутске находился архиерей епископ Иркутский Иннокентий (ум. 1746), и каким-то образом обучение детей продолжалось еще два года.
В 1747 г. в Якутск через Большерецк и Охотск доставили 9 японцев из спасенных на Камчатке в 1745 г. (10 японцев на бусе «Тагамару» выбросились на берег Курильского острова Онекотан 4 июня 1745 г. Их спасли и осенью доставили в Большерецк) с бусы «Тагамару». Все они приняли крещение и получили русские имена. Пятеро из них – П.Черных, Мельников, Решетников, Т.Свиньин и В.Панов – были доставлены в Петербург и стали преподавателями японского языка при сенатской конторе, а четверо оставались в Якутске и стали обучать казаков японскому языку и навигации. В 1754 г. японскую школу переместили в Илимск. В Якутске школу возобновили в 1765 г., а в 1783 г. передали приказу общественного призрения. Последний выпуск сержантов геодезии произведен в 1791 г.
• Илимская навигацкая школа
Перемещенные из Якутска в Илимск японцы Матвей Панов (Рихачи или Рихачиро), Иван Татаринов (Саносукэ), Иван Афанасьев (Чоносукэ или Кюсукэ – из Ома) и Филипп Трапезников (Чосукэ или Кюсукэ – из Мияко) считались переводчиками, но по профессии они были моряками. И городок этот стоял в начале тракта, по которому велась перевалка из Енисея через Ангару в бассейн Лены, там на время образовалась еще одна навигацкая школа. В школе обучался прибывший с японцами казак Ляпунов, в 1757 г. присланы из Якутска четыре казачьих малолетки – Антипин, Карпов, Ростовский и Лундонский, в 1761 г. все они отправлены в Иркутск.
Бывший директор Морской академии (1730-1732 гг.) адмирал В.А.Мятлев, уволенный в отставку по болезни (1742 г.), был возвращен на службу с переаттестацией в генерал-лейтенанты от флота с назначением сибирским губернатором. Здоровой инициативой адмирала стала попытка возобновить деятельность Камчатской экспедиции, закрытой в 1743 г., однако с тем, чтобы добираться «в Камчатку и Америку, следуя Шилкою и Амуром», то есть с юга, в обход труднопроходимых приморских хребтов.
Иркутск, стоящий на Ангаре недалеко от озера Байкал, а также и на пути к Амуру, на время становится центром сибирского мореплавания. С 1738 до 1760 г. на Байкале строил боты мастер-корабельщик Козлов. С 1742 по 1750 г. командовал ботом и управлял Байкальской флотилией боцман Трубицын с двумя матросами из экипажа Алексея Чирикова. Они обучали управлению парусными судами иркутских казаков. Управляли адмиралтейским хозяйством штурманы Михаил Татаринов и Василий Карпов, присланные из Петербурга. Позже они, взяв шесть плотников и двух конопатчиков, перебрались в Нерчинск.
Именно там, при слиянии рек Шилки и Аргуни, чтобы не возбуждать недовольство Китая (Подробнее см.: Греков В.И. Очерки истории русских географических исследований в 1725-1765 гг. М., 1960. С. 190.), Сенат решил начать строительство морских судов. Из Иркутска до устья Селенги по Байкалу курсировали три парусных галиота, а там до Нерчинска можно добраться с одной перевалкой. В июле 1754 г. в Нерчинск приехал сосланный по делу А.Волынского Ф.И.Соймонов с двумя сыновьями (полковник Михаил Федорович и прапорщик Афанасий Федорович) и тремя геодезистами. В разное время в экспедицию входило от 34 до 57 человек, не считая солдат и офицеров сибирского гарнизона. Всего в составе экспедиции числилось 1756 человек.
В 1753 г. губернатор Мятлев просил Сенат об учреждении навигацких школ в Нерчинске и Иркутске, чтобы «обучать навигации и геодезии детей дворянских, сыновей боярских, морских, адмиралтейских, солдатских и казачьих сколько признано будет нужно…». По его представлению решено содержать Иркутскую школу из 50 и Нерчинскую школу из 70 учеников. Возраст учеников регламентировался 12-20 годами.
организовали на базе созданной в 1745 г. школы геодезии «иркутской провинции экономии секретаря» шведа Иоганна Брокмана, и называлась она школой навигации и геодезии. Открытие школы состоялось 1 августа 1754 г., располагалась она за городом, в районе Солдатской слободы, директором (смотрителем) школы с декабря 1753 г. чиновник 7-го класса М.Есипов (ум. 1756). Науки преподавал присланный из Петербурга И.Бриттов и с 1755 г. штурман Михаил Татаринов, который в 1757 г. стал директором (Виноградов В.В. Торгово-мореходное образование в России. СПб., 1912. С. 4.) и оставался им до смерти в 1783 г. При нем школа испытала период своего расцвета.
В 1756 г. Адмиралтейств-коллегия отправила в Нерчинск геодезии поручика Алексея Юсупова (Исупова). Как учитель он был подмастерье в поручичьем чине, себя не проявил, в 1759 г. переведен в Иркутск под личный присмотр вице-губернатора, а в следующем году «за пьянство и распутство» отправлен Соймоновым в Тобольск. На год Нерчинскую школу возглавил новый начальник Нерчинской экспедиции капитан якутского полка П.Бегунов, а в марте 1759 г. его сменил преподаватель Иркутской школы геодезист прапорщик И.Бриттов. В 1757 г. Китай не дал разрешения на плавание по Амуру, и планы выхода России в Тихий океан через бассейн Амура рухнули. Нерчинскую экспедицию постепенно сменила Тобольская секретная комиссия, просуществовавшая до 1765 г. Дальнейшая судьба Нерчинска связана с горным заводом, но морское дело на Байкале не заглохло окончательно.
• Навигаторы-переводчики Иркутска
Вместе с развитием Нерчинской экспедиции понадобились переводчики. Иркутская канцелярия указом от 28 декабря 1753 г. вытребовала четырех японцев, остававшихся в Якутске. 26 мая 1754 г. в Иркутск повелением Сената прибыли три японца из Петербурга: Решетников, Свиньин и В.Панов – с учениками Л.Шенаныкиным и А.Феневым. При открытии Навигацкой школы в июле 1754 г. их разместили вместе с навигацкими учениками. В 1757 г. Татаринов перевел шестерых учеников из навигацких классов в японские, еще двух – в 1760 г. В 1761 г. в Иркутск прибыли японцы из Илимской навигацкой школы. Навигацкая и японские школы являлись классами одной школы, управляемой М.Татариновым.
В Иркутской школе в 1766 г. состояло 7 японцев и 15 учеников. В 1764 г. умер ученик Карпов, в 1767 г. – Шенаныкин, Лундонский направлен в Большерецк на Камчатке для морского дела, но вскоре и он заболел, вместо него отправлен Ляпунов, умерший в 1771 г.
В соответствии с ходатайством камчатского коменданта Бема, вместо него для работы откомандирован Афанасий Очередин – переводчик, унтер-офицер, известный впоследствии как командир экспедиций на Курильские и Алеутские острова. Остаются уже упомянутый преподаватель Иван Татаринов и его сын Андрей Иванович Татаринов, автор русско-японского «Лексикона» (род. 1752). Учащиеся – Иван Антипин (учился в Илимской и Иркутской школах), Иван Трапезников (сын японца-преподавателя Филиппа Трапезникова, род. в 1756 г. в Илимске), Петр Шенаныкин, Андрей Фенев (оба учились в Петербургской и Иркутской школах), Афанасий Очередин и Егор Туголуков (оба учились в Иркутской школе).
После закрытия Нерчинской экспедиции тамошнюю школу в 1765 г. объединили с Иркутской школой, куда перевели 39 человек, во главе ее поставили И.Бритова. На плане Иркутска 1767 г. она значится как «новопостроенная школа навигацкая и гарнизонная» – одноэтажная бревенчатая постройка казарменного типа. Ученикам платилась стипендия (жалованье), выдавались обмундирование и продукты на питание. Школа давала полноценное образование, сходное с тем, что в свое время обеспечивала Московская школа математических и навигацких наук. Ее выпускники работали геодезистами, штурманами, судостроителями, архитекторами, переводчиками. Пятерых из 11 выпускников Иркутской школы уже в 1758 г. направили штурманами в Охотск, остальных – в Тобольск геодезистами. В следующем году еще 11 из 39 ее выпускников отправятся на охотские суда (с той поры в Охотском порту начинается собственно морское образование), 7 оставлены в распоряжении Иркутского адмиралтейства, один – для описи рек Мая и Алдан, 15 человек направлено в распоряжение канцелярии Нерчинских заводов. В 1765 г. 9 учеников навигацкой школы Иркутска попадут в экспедицию Креницына. В 1768 г. совместный выпуск обеих школ составил 84 человек: из них стали штурманами 22, подмастерьями строителей ластовых судов пятеро. А в 1771 г. по указу Адмиралтейств-коллегии 10 иркутских выпускников востребованы в Петербург, на Балтийский флот (На основании распоряжения Адмиралтейств-коллегии от 28 июля 1771 г. в северную столицу отправлены 10 учеников из курса круглой навигации: Потапов, Иосиф Попов, Герасим Бронников, Афанасий Лосев, Козьма Власов, Иларион Худеяров, Сергей Бронников, Иван Позняков, Павел Малышев, Остафий Зубарев, Александр Лагупов. По указу 15 февраля 1772 г. отправлено еще 10 человек: Иван Каменин, Сила Арефьев, Устин Сасин, Михаил Горяев, Василий Попов, Петр Попов, Петр Худяков, Антон Литвинцев, Лаврентий Мигунов, Григорий Фролов).
По свидетельству А.Сгибнева, те из них, кто хорошо писал, оставлены были в Адмиралтейств-коллегии приказными, а остальные отправлены в Кронштадт в штурманскую роту для прослушивания вновь курса и впоследствии были выпущены: лучшие – в штурманское звание, а остальные исполняли шкиперские обязанности.
В 1785 г. по требованию руководителя Северо-восточной географической и астрономической экспедиции капитан-лейтенанта И.И.Биллингса велено предоставить лучших учеников из Иркутской навигацкой школы и прочих морских служителей, а равно и толмачей для разных диалектов. Иркутск стал настоящей кузницей кадров. В 1791 г. «переводчик японского языка из навигацких учеников Туголуков» послан в Японию вместе с экспедицией поручика А.Лаксмана, сын профессора Э.Лаксмана (Летопись города Иркутска XVII-XIX вв. / Сост. Н.В.Куликаускене. Иркутск, 1996. С. 223.). Но сама школа переживала спад с 1787 г., и в 1791 г. навигаторские ученики переведены в Иркутское главное народное училище. В общей сложности Нерчинская и Иркутская школы выпустили 220 специалистов различных отраслей знания.
480 нахимовцев нового набора участвовали в Дне знаний 1 сентября
480 нахимовцев нового набора участвовали в Дне знаний в Санкт-Петербургском, Севастопольском, Владивостокском и Мурманском Нахимовских военно-морских училищах. Об этом 1 сентября сообщил Праздничный день начался для юных нахимовцев с торжественных построений, выступлений представителей командования Военно-Морского Флота России. Также для нахимовцев были проведены уроки мужества и культурно-спортивные мероприятия. В Мурманском Нахимовском военно-морском училище перед его воспитанниками выступил Главком ВМФ России адмирал Владимир Королёв и вручил знак «За дальний поход» семикласснику-нахимовцу из Мурманска — Алексею Евтюкову. Семиклассник стал первым из нахимовцев города Мурманска, принявшим участие в походе на Северный полюс на борту атомного ледокола «50 лет Победы».
День знаний в Санкт-Петербургском Нахимовском военно-морском училище посетил начальник Главного штаба ВМФ вице-адмирал Андрей Воложинский. На набережной у места стоянки крейсера «Аврора» он поздравил воспитанников с посвящением в нахимовцы. Все праздничные мероприятия прошли при участии командования.
Напомним, Нахимовские военно-морские училища, как средние учебные заведения закрытого типа, были образованы в соответствии с Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 21 августа 1943 года и были предназначены для подготовки юношей к обучению в высших военно-морских учебных заведениях и последующей службе в Военно-Морском Флоте в качестве офицеров. Наименование «Нахимовские» они получили в честь великого русского флотоводца адмирала Павла Степановича Нахимова, героя Крымской войны 1853-1856 гг. Нахимов был прогрессивным военным деятелем, признанным авторитетом в различных областях военно-морского дела, талантливым воспитателем моряков.
«Из трех способов, — говорил Нахимов, — действовать на подчиненных: наградами, страхом и примером — последнее есть вернейший».
1 сентября состоялась торжественная церемония, посвященная Дню знаний и началу учебного года. Традиционно, мероприятие началось с торжественного построения нахимовцев учебных курсов, в котором приняли участие руководство училища, педагогический состав, родители, почетные гости, а также выпускники НВМУ 2017 года - нынешние курсанты 1 курса ВВМУ.
В ходе митинга с поздравлениями и пожеланиями успешного нового учебного года выступил начальник училища, контр-адмирал Алексей Борисович Суров (выпуск НВМУ 1976 г.) и начальник Главного штаба ВМФ России — первый заместитель Главнокомандующего ВМФ вице-адмирал Андрей Ольгертович Воложинский (выпуск НВМУ 1977 г.).
Алексей Борисович поздравил педагогов и воспитателей, поблагодарив их за самоотверженный труд по воспитанию и становлению настоящих патриотов Отечества. Андрей Ольгертович торжественно вручил нахимовцу 7-го учебного курса Сазонову Александру нагрудный знак «Кандидат в мастера спорта» и ценный подарок – наручные часы.
Начальник отдела кадров и строевого Николай Иванович Федорчук зачитал приказ Министра обороны РФ о зачислении в училище воспитанников нового набора. В праздничной церемонии посвящения в нахимовцы приняли участие почетные гости: контр-адмирал Н.Н.Малов (начальник НВМУ в 1990-2001 гг.), капитан 1 ранга А.О.Грязнов (председатель Санкт-Петербургского Союза суворовцев, нахимовцев и кадет), , в 1987-1992 гг., капитан 1 ранга В.А.Новиков (зам нач. НВМУ в 1990-х гг.).
Начальник училища торжественно вручил 5-му (9 класс) учебному курсу (начальник курса Виктор Борисович Кырлиг) , переходящий вымпел «Лучшему учебному курсу (роте) по итогам учебного года» за высокие показатели в освоении образовательной программы, примерную дисциплину, активное участие в исследовательской, творческой, спортивной и общественной жизни в 2016-2017.
Поздравили воспитанников с началом учебного года и родители. От родителей выступила председатель родительского комитета 1-го учебного курса (5-й класс) Елена Владимировна Борисова. Со словами признательности и благодарности руководству училища, преподавателям и воспитателям от всего выпускного 7-го курса (11-й класс), выступил отличник учебы, нахимовец Георгий Тревгода, который предложил вручить цветы преподавателям и воспитателям. С напутственными теплыми словами и поздравлением с новым учебным годом выступил помощник Благочинного храмов высших учебных заведений, протоиерей Вадим (Соколов), который благословил и окропил строй нахимовцев, преподавателей и всех гостей.
. По окончанию митинга для нахимовцев 5 класса прозвучал первый звонок, который исполнили в судовой колокол (рынду) вице-старшина 2 ст. Сергей Колкин, нахимовец Михаил Белов (7-й курс) и Александр Попов (1-й курс). Завершилось мероприятие торжественным прохождением нахимовцев учебных курсов и коллективным фотографированием.
Посмотреть
Фотографии церемонии празднования Дня знаний можно посмотреть
прошли торжественные мероприятия, посвященные Дню знаний 1 сентября 2017 года. На плацу училища в новой, белоснежной «форме «раз»» выстроились более шестисот севастопольских нахимовцев, в числе которых сто первокурсников, влившихся в дружное нахимовское братство после сложных вступительных испытаний, которые они успешно преодолели во время приемной кампании 2017 года.
Поздравить севастопольских нахимовцев пришли представители командования Черноморским флотом, городских властей, общественных и ветеранских организаций, родные и близкие воспитанников. Словом, такого скопления людей строевой плац училища еще не видел. Церемония начала учебного года открылась выносом государственного флага и знамени филиала НВМУ (Севастопольское ПКУ). Затем с приветственным словом к воспитанникам и персоналу училища обратился начальник штаба – первый заместитель командующего Черноморским флотом контр-адмирал . Он поздравил всех присутствующих с праздником, подчеркнув, что обучение в Нахимовском училище – это целая жизнь, яркая и интересная, но в то же время – трудная и познавательная, открывающая перед каждым из воспитанников новые горизонты.
Эстафету выступлений продолжили: депутат Законодательного собрания г. Севастополь , инспектор группы инспекторов управления Черноморского флота контр-адмирал Юрий Иванович Ламзин, настоятель училищного домового храма иерей . А руководитель региональной общественной приемной Председателя Правительства Российской Федерации Инна Леонидовна Гончарова в завершение своего выступления вручила училищу символический и очень уместный подарок – колокольчик, которым нахимовец 1 курса Максим Алексейчук под громкие аплодисменты возвестил всем присутствующим о начале нового учебного года.
Свои творческие подарки в этот день преподнесли вокальный ансамбль Черноморского высшего военно-морского училища им. П.С.Нахимова «Золотые эполеты», казаки Севастопольского казачьего округа и танцевальная группа училища. Завершились официальные мероприятия прохождением нахимовцев торжественным маршем и фотографированием.
В этот же день севастопольские нахимовцы приняли участие в сеансе видеоконференцсвязи, во время которого в режиме онлайн они могли наблюдать церемонию открытия Мурманского филиала НВМУ, которую возглавил Главнокомандующий ВМФ России и поздравить своих «северных» братьев с этим знаменательным событием. Далее, также в режиме онлайн, севастопольские нахимовцы старших курсов приняли участие в открытом уроке по основам военно-морской подготовки. Трансляция велась из стен головного учреждения – Нахимовского ВМУ в Санкт-Петербурге.
В это же время в аудиториях училища с участием ветеранов Вооруженных сил, Военно-Морского флота и севастопольских юнармейцев прошел Всероссийский урок мира «Россия, устремленная в будущее». Эта тема близка каждому нахимовцу-юнармейцу ВВПД «Юнармия». Завершились праздничные мероприятия увольнением воспитанников к большой радости их родных и близких. Нет сомнений, что белые кителя и «фланелевки» севастопольских нахимовцев привлекут внимание жителей и гостей Севастополя и добавят «парадности» нашему белокаменному городу-герою.
1 сентября во Владивостоке в филиале федерального государственного казенного общеобразовательного учреждения прошли торжественные мероприятия, посвященные Дню знаний. На плацу училища прошло торжественное построение личного состава, чествование преподавателей и постановка задач на новый учебный год.
В мероприятии приняли участие командующий Тихоокеанским флотом , представители командования училища, ветеранских и общественных организаций, родные и близкие нахимовцев. Командующий Тихоокеанским флот поздравил профессорско-преподавательский состав, воспитанников училища с началом нового учебного года и пожелал им новых научных и творческих достижений.
Учебный корпус училища оснащен самым современным оборудованием. Его информационная инфраструктура позволяет вести образовательную деятельность с использованием современных компьютерных технологий, проводить занятия в режиме видео-конференцсвязи с другими образовательными учреждениями Российской Федерации.
Комплектация кабинетов физики, химии, биологии, лингафонных кабинетов для изучения иностранных языков обеспечивает возможность проведения практических и лабораторных занятий углубленного уровня. Все учебные классы оборудованы интерактивными досками. Рабочее место каждого ученика оснащено компьютером. Штатная численность обучающихся — 560 воспитанников.
В 2014 году зачислено на обучение 240 детей (по 80 ребят в 5, 6 и 7 классы). Начиная с 2015 года на обучение ежегодно зачисляют по 80 человек в 5 классы. Нормативный срок обучения в филиале НВМУ (Владивостокское ПКУ) – 7 лет. Обучение осуществляется с 5-го класса. В настоящее время в филиале обучается около 480 нахимовцев с 5 по 10 класс.
Текст: Дворецкая Галина Фото: Сергей Ещенко
В филиале Нахимовского училища, что открылся в Мурманске, 1 сентября с участием высоких гостей и в присутствии родителей в первый раз отметили День знаний. На его территории было несвойственное такому учебному заведению столпотворение. Родители нахимовцев, бабушки, дедушки, братья и сестры, включая младенцев, пришли, чтобы хоть издали полюбоваться на своих мальчиков, которые в числе первых поступили в училище. Все были вооружены фотоаппаратами и без конца снимали плац, где выстроились фигурки в черном обмундировании, в бескозырках с ленточками за спиной.
Первые 240 учеников 5-7-х классов филиала Нахимовского училища в конце августа заселились в жилые корпуса. Вместе с преподавателями они готовились к торжественной линейке. И в День знаний уже почти стройными шеренгами вышли на плац и выстроились перед трибуной с высокими гостями. Зато как здорово и звонко у них получилось: - Здравия желаем, товарищ главнокомандующий! Это уже когда, обходя строй, их лично поздравлял с Днем знаний главком ВМФ Владимир Королев.
Владимир Королев напутствует мурманских нахимовцев
Открывая праздник, он зачитал поздравление с новым учебным годом министра обороны Сергея Шойгу. В нем говорилось, что Минобороны уделяет большое внимание развитию системы военного образования, подготовке профессиональных, инициативных и преданных стране военных кадров. С этой целью продолжается совершенствование материально-технической базы образовательных учреждений, все шире внедряются передовые методики обучения, привлекается опытный профессорско-преподавательский состав, грамотные наставники и педагоги.
- Сегодня вы становитесь частью военно-морского братства, будущей элитой Военно-морского флота России, - обратился к ребятам Владимир Королев. - Вы становитесь продолжателями великих славных флотских традиций, основателями которых были Петр Великий, наши знаменитые адмиралы Ушаков, Нахимов, Спиридов, Грейг, Кузнецов, Горшков. Он говорил об особых качествах, которые должны сформировать в себе ребята за период учебы. Это, прежде всего, верность воинскому долгу, профессионализм, глубокие знания, высокое чувство флотской дружбы. Говорил о преданности Андреевскому флагу и славным традициям.
- Я уверен, что из вас вырастут командиры кораблей, подводных лодок, адмиралы, генералы. Не бойтесь трудностей, научитесь их преодолевать. Не бойтесь неудач. Верьте в себя и в своих товарищей, будьте целеустремленными, и у вас все получится, - напутствовал он мурманских ребят.
Быть первым всегда непросто
Обращаясь к ребятам, отметила: - Право учиться здесь вы заслужили своим трудолюбием, своими знаниями и стараниями. Но помимо этого вам удивительно повезло. В этих стенах вырастут еще поколения и поколения будущих морских офицеров, но только вы сможете сказать: «Мы были первыми!». Вам, первым мурманским нахимовцам, предстоит оправдывать это почетное звание каждым своим учебным днем. Держать марку перед учителями, командирами, родителями и младшими товарищами. Это будет непросто. Но тяжело в учении - легко в бою. И много лет спустя, в адмиральских погонах, вы еще не раз скажете спасибо Нахимовке - за привычку к дисциплине, порядку, труду и долгу.
Будущий флотоводец
Перед ребятами выступил также выпускник училища 1998 года, а ныне - командир атомной подводной лодки капитан первого ранга Дмитрий Токмаков. Он сказал, что на Северном флоте проходят службу многие нахимовцы. Их всегда отличали высокая выучка, дисциплина, морское братство, способность решать боевые задачи в любых сложных условиях.
Следом перед ребятами появились Нахимов, Ушаков, Лазарев, которым артисты помогли сойти со страниц учебников. Великие флотоводцы дали ребятам формулу победы, составляющими которой являются хорошее образование, технический прогресс, любовь к Родине. Затем Владимир Королев вручил памятный знак «За дальний поход» первому нахимовцу города Мурманска, семикласснику Алексею Евтюкову. В августе он принял участие в походе на Северный полюс на борту атомного ледокола «50 лет Победы».
Парадная лестница с адмиралами
Алексею Евтюкову и Дмитрию Толмакову было доверено право дать первый звонок. Подняв колокольчик, юный нахимовец плечом к плечу с командиром атомной подводной лодки обошел строй, оповещая однокашников о первом учебном дне. И первый урок, на который они отправились сразу после линейки, был урок мужества.
Алексей Евтюков и Дмитрий Толмаков
Мурманск - это Мурманск!
А в стороне теснились родители, жадно выглядывая каждый свое чадо. Как рассказали папы, мамы, бабушки, с кем пришлось побеседовать в этот день, их мальчики сами выбрали такой путь, сами решили пойти военной стезей. Почти все они спортсмены, кто самбист, кто каратист. У многих есть в семье военные - папа, дядя, дедушка. Но есть и такие ребята, которые сами станут основателями династии морских офицеров.
Родители волнуются не меньше мальчишек. За четыре дня, что мальчишки осваивались в новых условиях, они, конечно, звонили домой и делились новыми впечатлениями. Впечатления были пока лишь о кухне: кормят хорошо и очень разнообразно. Поэтому на мой «провокационный» вопрос, а не жалко ли в таком юном возрасте отрывать от себя, мамы и бабушки, утирая слезы, признавались, что, конечно, жалко. Но возле юбки защитника не вырастишь. И с оптимизмом отмечали, радостно вздыхая: ну, хоть с едой там хорошо. Среди первых мурманских нахимовцев есть и ребята из других городов - из Москвы, Петербурга, Краснодара, Севастополя, Владивостока, Курска. И, к примеру, куряне неспроста выбрали Мурманск. Папа служил когда-то рядом, в Гаджиеве. В свое время сам учился в военной школе в Баку с восьмого по десятый класс. А наш заполярный город выбрали нынче потому, что, как сказал папа - Виталий Сафронко, «Мурманск - это Мурманск!».
Первое построение
Его, кстати, весьма впечатлило техническое оснащение здешней Нахимовки. И на реплику журналиста - мол, кто-то из ребят решил, что с приходом в училище у них закончилось детство, он уверенно заявил: - Детство у них будет счастливое и радостное. Заканчивается детство тогда, когда появляются алкоголь, наркотики... А здесь им будет хорошо. Здесь они обретут знания, обретут друзей. И эти друзья останутся на всю жизнь. Я искренне им завидую. Будь сейчас возможность, начал бы все сначала - и только здесь. Опубликовано: Мурманский вестник от 05.09.2017
Видео о строительстве филиала Нахимовского военно-морского училища в Мурманске, испытаниях кандидатов в нахимовцы в Севастополе и праздничных церемониях, проведённых в День знаний во всех филиалах НВМУможно посмотреть
Продолжаем публикацию книги Владимира Константиновича Грабаря"Морская школа России"
Ссылки на предыдущие части:
Часть 8 • Гардемаринская рота
Особым подразделением академии являлась Гардемаринская рота. Она возникла как тренировочное подразделение Морского полка Алферия Шневенца и, вероятно, находилась в расположении полка в Шневенской слободе, в устье рек Фонтанки и Мойки, где швартовались галеры.
В 1718 г. число гардемаринов пополнили выпускники Морской академии: Сухотин, Чаплин, Нагаев, Иван-меньшой Кошелев, Чихачев и другие. Гардемаринская рота стала подразделением практического обучения, куда переходили гардемарины академии, завершившие теоретический курс. Туда поступали по экзамену другие образованные юноши: дворяне, бывшие в матросах, сыновья офицеров, побывавшие с отцами в двух кампаниях, и др. В строевом отношении гардемарины составляли роту по образцу гвардейской. В мае 1729 г. адмирал Сиверс уменьшил гардемаринскую роту до комплекта солдатской роты в 144 человека.
20 мая 1723 г. гардемаринам установили форму, сходную с формой Преображенского полка. Гардемарины имели шпаги с золоченым эфесом. Из лучших гардемаринов назначались сержанты и «корпоралы», следившие за порядком в свои отделениях (дивизиях). Из нижних чинов при роте состояли писарь, цирюльник, барабанщик. Имуществом роты ведал каптенармус, тот имел на руках ротные вещи и амуницию и не ходил в походы.
Адмиралтейский регламент определил нахождение гардемаринов в Кронштадте, где они расселялись по квартирам, а в 7 утра собирались и после молитвы шли «в полату, где мастеры их будут учить». Для них было определено недельное расписание занятий: в понедельник утром – рисование (2 часа), в полдень – артиллерия; во вторник утром – инженерская наука, в полдень – навигация; в среду должны ходить в дом, где корабельные мастеры и офицеры объясняют строение кораблей и пропорции всех частей (2 урока по 2 часа). Гардемарины участвовали во всех такелажных работах и валянии корабля.
С острова Котлин в Санкт-Петербург гардемаринов отпускали с разрешения главного командира порта, а домой – только с разрешения Адмиралтейской коллегии. Если вовремя не возвратятся, наказываются, как солдаты. Тот же Адмиралтейский регламент запрещал гардемаринам жениться без указа ранее 25 лет. За нарушение предусматривалось наказание в 3года каторги.
На время плавания Главный командир порта распределял гардемаринов по кораблям в счет солдат десанта, что определялось чеканной фразой государя: «В бой как солдаты; в ходу как матросы» (Веселаго Ф.Ф. Очерк истории Морского кадетского корпуса. С. 68). При этом они имели прислугу – по одному на трех гардемаринов. Согласно уставу, «Капитан должен прилежание иметь, дабы гардемарины обучались наукам (которые они уже в школах имели). И крепко радеть о их обучении, дабы по времени они могли офицерами быть, в чем ежели леностно поступать, тяжкий ответ будет иметь, яко пренебрегатель пользы государства» (Морской устав. Кн. III. Гл. XX, п. 2. (ПСЗ. Ч. I, т. 6. № 3485)). Для изучения наук отводилось 4 часа в день: полтора часа для «штюрманского обучения», полчаса для упражнений с мушкетом, час для об-учения пушечного, час для обучения управлению кораблем. Занятия проводили штурман, констапель и приставленный к ним офицер, практикой занимались «по указанию на верхней или нижних палубах, где пристойно». Каждый гардемарин вел свой журнал.
Командиры и офицеры роты назначались из лейб-гвардии: один капитан, один лейтенант, два унтер-лейтенанта. До 1728 г. командовал ротой гвардии капитан Александр Козинский, затем бывшие при нем капитан-поручик Алексей Захарьин и подпоручики Пасынков (уволен по старости в 1738 г.) и Стерлегов (умер в 1741 г. в Астрахани). В 1741 г. командиром Гардемаринской роты назначен Борис Загряжский, пришедший в роту 20 марта 1728 г. сухопутным унтер-лейтенантом (ПСЗ. Т. 11. № 8367. 28 апр. 1741 г.). С 5 сентября 1747 г. командовал Гардемаринской ротой и проводил экзерциции заведующий Морской академией капитан Селиванов.
Обучение в Кронштадте производилось офицерами флота, недавними выпускниками академии. Бывало, что Адмиралтейств-коллегия вызывала из Кронштадта «для определения в Академию к обучению гардемарин». Так, по просьбе командира Гардемаринской роты лейб-гвардии капитана Козинского были вызваны Алексей Чириков и Алексей Нагаев. Мичману Нагаеву в то время было 18,5 лет, унтер-лейтенант Чириков на 3 месяца старше. Чириков показал себя талантливым педагогом и оставался при академии до 1724 г., когда его избрали в экспедицию Беринга. Нагаев оставался до 1729 г., затем участвовал в учебном походе эскадры Д.И.Калмыкова в Архангельск и вместе с ним уехал в Астрахань, занимался гидрографическими работами на Каспии и Финском заливе. Алексею Скуратову в 1724 г. было 18, он также «в бытность при гардемаринской академии, в управлении сержантской должности, обучал гардемарин указанным наукам и экзерциции ружьем» и только в 1726 г. произведен в мичманы, а затем тоже попадает в Северную экспедицию, в отряд Степана Малыгина. Загряжский, бывший геодезии подмастерье, обучил как минимум десятерых гардемаринов, хорошо аттестуемых в 1738 г.
Гардемарину надлежало быть в чине не менее 7 лет, даже если он исполнял должность мичмана. За это время он должен был привыкнуть к морю, овладеть навигацией, артиллерией и прочими офицерскими обязанностями. Обучаясь на палубах кораблей, гардемарины «совершили с нашим флотом все плавания, трудились при съемках берегов, в близких и дальних морях, и участвовали во всех наших морских битвах» (Книга Устав Морской 1720 г. СПб., 1763. С. 49; Веселаго Ф.Ф. Очерк истории Морского кадетского корпуса. С. 77).
В 1733 г. командир роты Захарьин представил к экзамену 20-летнего гардемарина Григория Спиридова (1713-1790), показавшего отличные знания. Но в академии Г.Спиридов не учился, он пришел на флот волонтером в 10лет, в гардемарины зачислен в 15, служил на Каспии, где его воспитывал А.И.Нагаев, и милостиво награжден рангом «мичмана», обогнав в чине 36 человек, «чтобы прочие гардемарины, смотря на то, рачительнее тщились обучать науки». Ученики академии, перешедшие в гардемарины, не многим отличались от пришедших в гардемаринскую роту со стороны. Разница в том, что одни первые четыре года учились в Санкт-Петербурге и три года служили на кораблях, другие поступали, имея запас знаний. И все ходили два дня в неделю на теоретические занятия в школах, организованных в портах.
С 1728 по 1734 г. Гардемаринская рота состояла при Академии, для чего ей были отведены две комнаты, и звание «гардемарин» распространили почти на всех учеников, чтобы поднять им жалование. В 1732 г. рота участвовала во встрече кортежа Анны Иоанновны при возвращении двора в Петербург. Помимо всего, рота являлась неким кадровым «депо» – запасом подготовленных людей, ожидавших производства в офицеры на открытые вакансии. В 1737 г. исключены 24 гардемарина возраста от 32 до 45 лет, а в 1739 г. гардемарин оставалось всего 39 (66) человек. В 1744 г. «по болезни и старости, и как ко обучению наук находиться уже не надежен» уволен после 30-летней службы 54-летний гарде-марин Иван Трубников (Веселаго Ф.Ф. Очерк истории Морского кадетского корпуса. С. 135. Примеч. 110; ЖАК. 1744 г. Дек.). Стать офицером было очень трудно, что не касалось высоких особ (при Екатерине I годовалого А.А.Нарышкина произвели в мичманы флота). Затем роту перевели снова в Кронштадт, в 1740-е гг. туда посылались и учителя академии, а с 1748 по 1752 г. 90 гардемаринов зимой вновь находились при академии, а в иные периоды рота гардемаринов и Морская академия сливаются.
Академическая экспедиция
Большую путаницу в список начальников академии внесло два вида управления. После Александра Нарышкина управление Морской академией разделилось на главное командование из флагманов Адмиралтейств-коллегии и директорство академией из капитанов. Так, в отношении вице-адмирала Вильстера, принявшего в 1727 г. дела у Нарышкина, говорилось как о высшей дирекции над академией по чину Адмиралтейств-коллегии. Непосредственно руководил академией капитан 3-го ранга П.К.Пушкин, как «директор для управления Морскою Академией». В марте 1730 г. его сменил капитан 2-го ранга Василий Алексеевич Мятлев, а в 1732 г. – капитан-лейтенант Василий Михайлович Арсеньев (Возможно, речь идет о Василии Михайловиче Арсеньеве (ум. после 1727) – брате жены Меншикова Дарьи Михайловны. Он в молодости находился при русском посольстве в Голландии, затем принимал участие в Северной войне в качестве капитана каперского корабля на Балтике, в царствование Петра II стал гофмейстером. Его карьера закончилась после ссылки «светлейшего», т. е. Меншикова).
По штату декабря 1732 г. Академия попала в ведение одного из двух советников Адмиралтейства в ранге контр-адмирала (О разделении дел Адмиралтейской коллегии и контор по экспедициям (ПСЗ. Т. 8. № 6156от 21авг. 1732 г.; ПСЗ. Ч. 1, т. 44. № 6273от 3дек. 1732 г.). По мнению Веселаго и других авторов, в 1732 г. Академическая контора преобразована в Экспедицию Академий и Школ, имевшую в своем ведении все морские и губернские училища, типографию и всю гидрографическую часть. Но законом отдельной академической экспедиции или конторы никогда не предусматривалось, а было два советника (см.: Веселаго Ф.Ф. Очерк истории Морского кадетского корпуса. С. 140)). Таким советником, заведующим Морской академией и школами, с февраля 1731 по июнь 1739 г. был контр-адмирал князь В.А.Урусов. С 16 октября 1739 до 30 октября 1741 г. эту должность как советник Адмиралтейств-коллегии исполнял, теперь уже контр-адмирал, Петр Калинович Пушкин (его брат Иван был женат на Татьяне Меншиковой, сестре светлейшего князя).
Второй советник занимался гидрографией, таковым был А.И.Нагаев, назначенный в Академическую экспедицию в 1744 г. и вновь в октябре 1746 г. Вместе с лейтенантом Афросимовым он составлял карты Камчатского моря и Американского берега по материалам, привезенным капитаном А.И.Чириковым, и приводил другие карты «в самую аккуратность». Чириков также был поставлен 18 апреля 1746 г. «в присутствие в Академическую Экспедицию к смотрению над школами». В течение шести последующих лет на должность директора Морской академии никого не назначали, пока в 1752 г. на исправление дел не был поставлен капитан 2-го ранга Нагаев.
Непосредственно академией руководил командир гардемаринской роты. Последний заведующий академией Селиванов, окончив в академии круглую навигацию, попал в фехтовальные подмастерья и получал чины как офицер «от солдат». В 1739 г. он принял академию, и, в конце концов, на нем замкнулось все управление захиревшим морским образованием.
Морская подготовка во флоте • Организация морской подготовки флота в 1720-е гг.
Деятельность экипажа корабля во все времена являет собой образец согласованной коллективной деятельности, где все члены команды, от матроса до капитана, знают свои обязанности и умеют их вовремя исполнить. Только отменная выучка и четкое понимание своих действий всеми моряками без исключения позволяют надеяться на счастливое плавание, на победу в бою, на успех в борьбе с непогодой. Обучение личного состава флота, корабельных служителей, организовывал генерал-адмирал или аншеф командующий, устраивая учения при любой возможности.
Каждый матрос должен был точно знать свои действия в различных ситуациях, из них самое трудное – работа с парусами. Матрос должен изучить все многообразие снастей, разбираться во всех сложностях бегучего такелажа, уметь не только ставить, убирать или зарифливать паруса (подвязывать для уменьшения парусности), но и устранять неисправности и штормовые повреждения. «Наирасторопнейшие» матросы определялись в рулевые и марсовые. Рулевые должны знать компас и уметь править рулем, бросать ручной лот. Марсовые – те, кто работал на мачтах, в верхних ее частях, стеньгах и бом-стеньгах, – должны обладать качествами настоящего моряка.
В матросы набирали мужчин от 15 до 20 или 25 лет. В 1720-е гг. считалось, что хороший матрос, как и хороший работник, не может получиться ранее 5 лет службы на море и быть моложе 20 лет, «разве какой чрезвычайный случай будет» (См.: Книга Устав Морской 1720 г. Кн. 3. Глава 1. «О капитане», п. 53; а также: ПСЗ. Ч. I, т. 6. № 3561 от 5 апр. 1720 г.; № 3728 от 3 февр. 1721 г.). Английский офицер Д.Ден, служивший в Российском флоте с 1711 г., через 10 лет помянул: «Если вычесть офицеров, унтер-офицеров, гардемарин и каютных юнг, при выходе в море не оказывается и 40, а то и менее 30 таких, которых можно бы было считать матросами 1-й статьи» (Ден Д. История Российского флота в царствование Петра Великого. СПб., 1999. С. 128). А к концу Северной войны на флоте уже задумывались, как в мирное время не потерять накопленную квалификацию. Велено было из новых матросов каждого пятого отдавать на торговые суда для учебы. Позволялось молодым матросам 14-15 лет служить на английских и голландских кораблях под поручительство отцов и матерей и иных свойственников вновь представить их в 17 и 20 лет. «Малолетние», служившие на торговых судах, с 18 лет автоматически считались матросами (Регламент о Управлении Адмиралтейства и верфи и часть вторая Регламента Морского. Гл. I, п. 75, 76, 78, 80 (ПСЗ. Ч. I, т. 6. № 3937 от 5 апр. 1722 г. С. 538-539)).
Чины унтер-офицеров по способу обучения можно разделить на две группы. Одна – те, кто продвигался от нижних чинов, не повышая образования, и чьи знания обретались вместе с опытом службы: сержант – капрал – боцман – шхипер. Другая группа – высокие профессионалы, получившие первоначальное профессиональное образование: штурман, лекарь и, отчасти, констапель. Занятия с ними проводились в их профессиональных объединениях: в штурманской роте, в портовых госпиталях, в артиллерийских командах и т.п.
Штурманов, как и лекарей, не считали военными людьми, к тому же основную их часть составляли иностранцы. Они приходили на корабль только на время похода. В Адмиралтейском регламенте упоминаются «штурмана с их матами» (Регламент о Управлении Адмиралтейства и верфи и часть вторая Регламента Морского. Гл. I, п. 64), что дало повод для множества прибауток о хамском поведении штурманов, их холопском происхождении и о допуске их в кают-компанию. Но на кораблях Петра I кают-компаний не было, а под «матами» (от английского mate – приятель, помощник, напарник) подразумевались всего лишь подштурманы, также как боцманматы у боцманов. Штурманы из русских учились в навигацкой школе вместе с будущими капитанами и не раз доказывали свой высокий уровень подготовки. Вышедшая в 1720 г. Табель о рангах оставила штурманов за рамками 14 классов, что обернулось для штурманов из дворян настоящей трагедией.
• Обучение личного состава флота в порту
Во время пребывания корабля в порту экипаж судна, кроме караула, переходил на берег, поднимаясь на борт только для работ. Судно разоружалось, разоснащалось (снимались мачты и пр.), а на зиму даже разбирались палубы, чтобы избежать гниения дерева. В Кронштадте пять месяцев в году стоял лед, это время использовалось для ремонта и обучения.
Все морские служители на берегу оставались в ротах со своими командирами. Главный командир порта приказывал устраивать всякие экзерциции по должности чинов, как определено, и смотреть, дабы отправлялись не видом, но самым делом. Занятия должны были посещать лейтенанты, унтер-лейтенанты и гардемарины, отдельно занимались солдаты, артиллерийские команды, матросы и корабельные ученики.
Матросы под руководством командира роты (командира корабля) обучались экзерциции солдатской. За этим зорко следили майор или секунд-майор, командовавший солдатами. Конечно, трудно представить, чтобы с матросами проводились другие занятия, когда в Кронштадте строились гавани и форты. Судя по эпизодам военного времени, обучение матросское начиналось при выходе в море и длилось до подхода к Гогланду, после чего они вступали в бой.
Лейтенант и унтер-лейтенант в порту обязаны ходить в школы так часто, как командир над портом определит… Все офицеры должны присутствовать в конференциях, которые случатся у главных командиров об исправлении навигации морской… Занятия по устройству корабля организует обер-сарваер (главный кораблестроитель). Он должен проверять занятия в школах, правильность толкования офицерами о корабельном деле, равно и занятия, где морским офицерам и гардемаринам и ученикам корабельные мастера толкуют пропорции и члены корабельные, и следить, чтобы объяснялось исправно и вразумительно. Также он должен обучать мачтовому делу тех плотников, которые посылаются на корабли, «дабы в вояже могли не токмо починку мачтам, райнам (реям) и стеньгам, но и новые сделать» (Регламент о Управлении Адмиралтейства и верфи и часть вторая Регламента Морского. Гл. XX, п. 28 С. 583).
В Регламенте не единожды упоминаются занятия в школах, под этим понимаются классные занятия, может быть, даже в специальном помещении. Занятия гардемаринов в порту описаны настолько подробно, что Гардемаринскую роту принимают за Академию. Специальное обучение также должно быть у штурманов и артиллеристов, но загадка в том, что долгое время никаких сведений о специальных образовательных учреждениях не было.
• Некоторые сведения об обучении констапелей
По артиллерийской части занятия устраивали цейхмейстер и офицер артиллерии гавани. Им вменялось, чтобы в обучении было не менее 150 пушкарей, при этом отбирать «лучших и охочих, дабы потом оные не токмо в унтер, но и в обер-офицеры годились. Прочих же пушкарей, что нужное обучать…». В обер-офицеры попадали школьники Московской навигацкой школы или грамотные юноши, знавшие основы геометрии. Пушкари должны были уметь заряжать и наводить орудия не только в хорошую погоду, но и при волнении, в условиях качки. Изучали свойства и силу пороха в пробах и как его употреблять с осторожностью. На учебных стрельбах делали горизонтальные выстрелы прямой наводкой и «с элевацией» с разных дистанций, для чего следовало устроить мишени – подобие корабля в 150 сажень геометрических, по которым можно стрелять с берега и кораблей с учетом морского волнения. «На стрельбах присутствовать всем офицерам, унтер-офицерам и рядовым, капитаны должны посылать каждый день десятую часть матросов и солдат роты для науки пушечной» (Регламент о Управлении Адмиралтейства и верфи и часть вторая Регламента Морского. Гл. IV, п. 2, 11-13; Гл. V, п. 3 (Там же. C. 624, 626)). Таким образом, подготовка артиллеристов от пушкаря до констапеля на флоте проводилась практическим путем.
Особое внимание подготовке артиллеристов уделялось во времена Анны Иоанновны и при Елизавете Петровне. Тому способствовали инженеры по образованию К.-Б.Миних, затем А.П.Ганнибал и П.И.Шувалов. Указом от 22 апреля 1734 г. на пробу был устроен Корпус морской артиллерии, состоявший из 4 батальонов и отдельной бомбардирской роты в роли учебного подразделения (О штате учрежденного корпуса Морской Артиллерии на пробу Корпус Морской Артиллерии (ПСЗ. Ч. I, т. 9. № 6568 от 22 апр. 1734 г.). В начальной биографии героя Архипелага Исаака Ганнибала есть следующее замечание: в 1744 г. вопреки воле родителей 9-летнего мальчика записали в военную службу и определили для обучения в Петербургскую морскую артиллерийскую школу. Трудно представить, чтобы в семье генерал-майора и ревельского обер-коменданта фон Ганнибала, инженера и артиллериста, возражали против зачисления сына в артиллерийскую школу, но никто в Петербурге не знает адреса этой школы. Легче представить, что военный инженер Абрам Ганнибал, уже обучавший кондукторов в Пернове (Пярну, 1731 г.), организовал такую школу в Ревеле, где он оставался до 1745 г. На эту мысль наталкивает факт из биографии Петра Кашкина, кому также приписывают создание артиллерийской школы. В 1742 г. он получил тяжелое ранение в ногу и, по некоторым сведениям, лечился в Ревеле, а в 1747 г. ему поручено формировать ревельский гребной флот. В любом случае появление в Ревеле артиллерийской школы не вызывает удивления.
Важное
