Важное
Главное в военных СМИ за неделю: модернизация "Северной верфи", новая госпрограмма вооружений, риски "Роснано"
Главный инструмент 
|
Главная / Издания / Литература / Книжная полка / Мурад Мамедов. Опережая смерть, пришло бессмертье...
БАКИНСКИЙ АЭРОКЛУБГусейн Алиев был самым обыкновенным парнем Веселым и находчивым, строгим и обязательный Очень привязанным к матери. Открытым с друзьями, застенчивым с любимой девушкой, которая и теперь живет в Баку, но имени ее никто из родных и друзей Гусейна не знает. Гусейн считал нескромным говорить о любимой, и это осталось его тайной.Самый обыкновенный парень и самая обыкновенная биография. Жил в Баку, учился. Как и все ребята, мечтал. Семья была большой. Жилось трудновато. Гусейну пришлось уйти из школы и поступить в ФЗУ, чтобы самому зарабатывать деньги. В 1934 году он вступил в комсомол. В райкоме получил билет за номером 9586606... Все это я узнал из архивных документов. Но ведь, наверное, есть люди, которые знали Гусейна, дружили с ним, вместе учились и летали. Нужно встретиться с ними и поговорить. Расспросить их о том, чего не прочтешь в анкетах и автобиографиях... Но где найти людей, которые жили с Гусейном бок о бок, занимались вместе на аэродроме, лежа на траве, наблюдали за полетами товарищей, ожидая своей очереди, чтобы уйти в небо... Искать школьных товарищей? Но ведь это было так давно! Он ушел из школы совсем мальчишкой, и вряд ли кто-нибудь его запомнил... Лучше, пожалуй, пойти в Бакинский аэроклуб. Гусейн пришел сюда впервые в ноябре 1935 года. Пришел робко: хотелось летать, но было боязно — возьмут ли... Потом проходил медицинскую комиссию, собирал характеристики с работы, фотографии и множество разных необходимых документов... Потом начались занятия в кружке планеристов, и все встало на свои места. Куда девалась робость! Все свободное время он проводил в классах аэроклуба или на аэродроме. С жадностью ловил каждое слово инструкторов, каждое движение своих товарищей, когда они там, высоко в небе, проделывали первые фигуры пилотажа. С аэродрома возвращался поздно. В доме уже все спали. Наспех ел оставленный, давно остывший обед и тихонько ложился в постель. Старался не шуметь, чтобы не разбудить братьев и сестер, и знал — мать не спит. Она никогда не могла уснуть раньше, чем Гусейн возвращался домой. ...Когда я вошел в помещение аэроклуба, в нем был полумрак. Слабый уличный свет проникал через окна, электричество не горело. Но и в полутьме я заметил на стенах несколько портретов, нарисованных, должно быть, кем-то из художников-любителей. Гусейна я узнал почти сразу же, безошибочно. Впрочем, это нельзя считать заслугой художника: портрет имел очень приблизительное сходство. Я узнал Гусейна потому, что видел его фотографию, с которой писался портрет... Потом в зале зажегся свет, и ко мне подошла молодая женщина. Я рассказал ей о цели своего прихода. Она повела меня в библиотеку, где вместе с книгами хранятся и архивы аэроклуба. Сколько там было разных бумаг, сколько судеб! Я листал разную переписку, книги Приказов и искал хотя бы упоминание его фамилии. Я не мог уйти, не найдя странички или строчки о Гусейне Алиеве! И я все-таки нашел! Всего одну характеристику, только один документ: «...29 июля 1938 года. Характеристика на товарища Алиева Г. В., члена ЛКСМ с 1934 года. В настоящее время тов. Алиев Г. Б. работает штатным преподавателем теоретических курсов аэроклуба. Энергичен, много работает над собой. Без отрыва of производства получил звание летчика-планериста первого класса, летчика-инструктора общественника и сейчас в свободное от работы время обучает курсантов летному делу...» Вот и все... Настроение у меня испортилось. Это, должно быть, заметила секретарь аэроклуба — женщина, которая искала вместе со мной документы. Она как-то не очень уверенно предложила: — Может быть, пойдете к кому-нибудь из ветеранов? Они-то, наверное, помнят... А адреса я поищу... И вот первый адрес: Мамедбекова Лейла-ханум... Я шел по улице и не заметил, как оказался на приморском бульваре возле парашютной вышки. Когда была построена эта вышка? Пожалуй, в те годы, когда бакинские юноши и девушки стали увлеченно заниматься авиацией. Родина готовила в те годы летчиков и парашютистов. Молодежь осваивала самолеты, а где-то на озере Хасан и в степях Монголии уже гремели бои. На Западе тоже сгущались тучи. Собиралась гроза. Тогда мы знали: главный наш противник — фашизм. С ним еще предстояло вести бои. И для многих будущих бойцов дорога в небо начиналась вот с таких парашютных вышек. Ну, конечно, и Гусейн не прошел мимо нее... Помню по фотографии — у него был значок парашютиста. И почти уверен, что первые свои прыжки он совершил вот здесь, с этой вышки у моря. Представляю, как он карабкается наверх по гремящим железным ступеням, навстречу ветру. Немного боязно, конечно. Но вернуться уже нельзя. Так и кажется, что на тебя смотрит весь Баку. А внизу, под самой вышкой, стоит и с замиранием сердца следит за тобой любимая девушка... Потом Гусейн надевает парашют, выходит на барьер и прыгает... А дальше уже и не страшно. Так, должно быть, начиналась его дорога... Вперед Оглавление Назад
|
