Какие критерии командир взял за основу – известно только ему и в таких случаях было бы глупо задавать какие-либо вопросы. Вот тут я чуть было не прослезился от радости. Ведь на корабле было более 120 офицеров и еще прикомандированные офицеры. Надо оправдать доверие. Инструкций особых он не давал, только сказал, что мы будем отдельно, а он где все командиры кораблей других стран. Их было 16, в том числе от США. Франции, Италии и др.
Корабли были выстроены в несколько линий, место каждого корабля было фиксировано заранее, в том числе и крл "Свердлов". В этих точках были установлены специальные бочки на якорях. Это практикуется у всех моряков. Есть понятие, как швартоваться на бочку. В таких случаях свой якорь не бросается на грунт.
Праздничная открытка того времени... (из архива Дмитрия Кузнецова, радиста крейсера).
Позже английская королева Елизавета II со своим мужем герцогом Эдинбургским Филиппом на своей яхте будут проходить между линиями кораблей, которые должны салютовать из орудий. Положено в таких случаях 21 залп. Этот ритуал называется салютом наций. Несколько слов о королеве. Она была молодая, 1926 года рождения, но к тому времени уже имела троих детей, была у нее сестра Маргарет моложе ее. Говорили, что она ведет довольно свободный образ жизни, часто бывает в ресторанах в кругу молодых офицеров, но по ночам замаливает грехи. Это версия священнослужителей, а рассказывали нам сотрудники посольства.
Елизавету II специально готовили на престол, так как она оказалась единственной преемницей титула королевы. Брат короля был женат на американской актрисе, а это исключало ему возможность занять престол. Такие у них законы. С мужем своим королева была знакома давно, он в войну был командиром военного корабля и после войны базировался в Италии. Она часто навещала его, и у них сложились самые серьезные отношения на перспективу. В молодости муж был очень шустрым молодым человеком и мог позволить себе всякое. Но это было на уровне слухов, о чем нам говорили в посольстве и журналисты. Теперь пора рассказать о торжественном приеме или бале в честь коронации Елизаветы II. Это происходило в шикарных залах Портсмута, что на юге Англии.
Командир собрал нас всех участников бала в своей каюте: "Ну, соколики, не подведите меня, ведите раскованно, но достойно. Веселитесь как все, никуда не уединяйтесь во избежание провокаций". Были мы все молодые, но я уже получил определенный жизненный и служебный опыт. Мне было 26 лет, служба на кораблях – 4 года.
На своем корабельном катере нас доставили к пирсу Портсмута. Там же скопилось много журналистов и репортеров. Время для обсуждения было мало, все расписано по минутам. На пирсе нас ждал автобус. Прием был организован своеобразно, в два этапа в разных местах города. Сначала приглашенные иностранцы и англичане собирались в залах города по 200-250 человек, где была примерно двухчасовая разминка, а застолье - настоящее. Столы были накрыты по всем правилам, много вина, виски, закуска, салаты, различные фрукты. Впервые я увидел ананас. С нами был офицер связи, который говорил хорошо по-русски. Не успели мы зайти в гостиницу, как к нам подскочил официант с подносом, на котором стояли рюмки виски и закуска, мы конечно отказались. Остальные приглашенные прибыли раньше и уже приняли дозу, шла оживленная беседа. Мы прибыли последние, нам все внимание, улыбки мужчин и женщин. Они вели себя раскованно. Мы не привыкли к этому в гостях, но старались не подавать виду, что несколько смущены.
Офицер связи объяснил официанту, что мы покурим, а потом выпьем виски. Он следил за нами, пришлось от второго предложения не отказываться, и мы выпили грамм по 50 виски и закусили маленькими пирожными. Должен сказать, что виски это настоящий суррогат, как наша неочищенная самогонка. Больше я к ней не притрагивался за весь вечер.
Вскоре нас пригласили в зал, где были роскошно накрыты столы. Через пять метров стояла обслуга, которая наполняла фужеры. Это высокие парни, не старше 25 лет. За столами мы были расписаны согласно пригласительным билетам. Сбоку обязательно сидела молодая англичанка в бальном платье. Произносились тосты, начали прогреваться, настроение хорошее. Если рюмку выпил всю по-русски, то тебе тут же официант, стоящий за спиной нальет снова полный фужер. Мы это сразу учли. Офицер связи сидел напротив и всегда по твоей просьбе мог перевести тост или реплику при общении с соседкой. Получалось все хорошо. Мы и другие были навеселе, никто не упился из гостей, и нас пригласили пройти пешком метров 300-400 по городу, где состоялся основной прием с накрытыми столами на 4 человека. Было обилие шампанского со льдом. Расселись мы по два наших и по две англичанки, с которыми сидели раньше. Быстро освоились, они народ контактный и раскованный. Играла музыка, начались танцы: танго, фокстрот, вальс и другие. После разогрева танцевали с большим азартом. Потом начали, как у нас в России, сдвигать 2-3 стола. Я сел специально так, чтоб был ближе к углу. Через переводчика сказал дамам, что по нашему обычаю, тот, кто сидит на углу стола, еще 7 лет не женится. Что было после этого. Смех до коликов в животе и англичанки начали двигать меня вместе со стулом с угла стола. Было много смеха от души. Вообще мы были на уровне. Перед очередным танцем ко мне подошел мой друг Иван Панов и сказал, что его подруга по столу просит меня станцевать с ней. Она оказалась из Новой Зеландии, жена одного офицера. Я не мог отказать в желании друга. Женщина осталась довольна. Вот так славно прошел грандиозный бал. В зале здесь было не менее 1500 человек. Время подходило к нашему убытию на корабль.
Расходились все одновременно. Командир был доволен нами, и мы были довольны историческим мероприятием. На следующий день я уехал рано утром на экскурсию в Лондон.
Нельзя опустить и такой важный момент. За поход в Англии нам выдали заграничную валюту в фунтах стерлингов. Офицерам дали около 10 фунтов. Матросам по 3-4 фунта. Не удивляйтесь, по тем временам это были деньги. Десять фунтов равнялись официально порядка 120 рублей. На эти деньги можно было кое-что купить. Но как тратить деньги, продумало наше посольство. Частный магазин привез все на корабль. Погода стояла хорошая, вынесли столы на верхнюю палубу, покупали, кто что хотел. Дорого стоили изделия из металла, готовые пошитые вещи. Там пошив дорогой и равен стоимости самого материала. На эти 10 фунтов я купил отрез очень хорошей шерсти на брюки, темно-кремового цвета. Еще купил белую шелковую рубаху, бостон на пиджак и еще какой-то мелочи. На наши мерки это было на 200 рублей.
Настало время возвращаться домой. Настрой был боевой, с чувством выполненного долга. При проходе Скандинавских проливов мы шли по боевой тревоге. Оказывается, в Берлине был путч, но его быстро нейтрализовали силовыми приемами, в том числе с применением танков. С приближением к Балтийску в районе польских берегов видимость была нулевая, густой туман, много рыболовецких судов. Большая тяжесть легла на плечи моей службы. Работали радиолокаторы обеспечения безопасности плавания. Корабль маневрировал на основании нашей информации, чтоб избежать столкновения с рыбаками. Наш великан их просто подмял бы под себя, не оставив следов. Длина крейсера 210 метров, ширина 30 метров и осадка 7 метров, максимальная скорость 33 узла, что составляет порядка 60 км/час.
В Балтийске нас встречали все жители, командующий флотом адмирал Головко и другие крупные военные начальники, командующий эскадрой вице-адмирал Абашвили. Началось массовое посещение корабля соседями с кораблей, приходили семьи и жители города. Много прибыло артистов из Москвы. Торжества продолжались несколько дней. Наступали боевые будни, сдача боевых задач на полигонах. Но через 15-20 дней на корабле произошла трагедия из-за небрежности наших артиллеристов универсального калибра. Командиром дивизиона был В.Кульков (ленинградец). Мы были в море, погода была спокойная, два крейсера отрабатывали буксировку корабля в аварийной обстановке. Трагедия унесла жизни семи старшин и одного офицера – командира дивизиона универсального калибра Володи Кулькова.
Получилось так, что для стрельб ставили стволики 45 мм пушки, установленной на 100 мм пушку для учебных целей. Экономили боезапас 100 мм пушек. Всегда это легко удавалось на пушках главного калибра (152 мм). Но здесь хотели выполнить задачу таким методом впервые. Матрос из-за любопытства залез на башню и нечаянно рубахой задел спусковой рычаг, стволик выстрелил в впереди стоящую башню, где находились те семь человек. Снаряд пробил броневой щит и осколками поразил этих ребят. Полетели куски человеческого тела по всему правому борту. Кому разворотило грудь, кому осколки попали в другие органы. Только комдив прожил десять дней, периодически приходя в сознание. Старшины и офицер были ленинградцами, хоронили их там. Почти все старшины отслужили положенные 5 лет и ждали со дня на день демобилизации. И сейчас тяжело вспоминать это чрезвычайное происшествие.
Это ЧП ударило по нам всем. В Москве решался вопрос о награждении нас орденами и медалями за успешное выполнение правительственного задания, а командир ждал адмиральское звание и повышение по службе.
Руководство ограничилось вручением нам специальных жетонов "" и именных часов от министра. Вот такие бывают радостные и горькие, трагические истории почти одновременно.
Это было в конце июня 1953 года. Так распорядилась судьба. Обращение с оружием дело тонкое, тем более у нас такое грозное оружие, артиллерийское и минно-торпедное. Его обслуживала добрая половина экипажа корабля, в том числе и офицеры разного воинского звания.
В 1953 году вскоре после нашего визита в Англию под руководством командующего Балтийским флотом адмирала Головко и командующего эскадрой вице-адмирала Абашвили состоялось большое оперативно-тактическое учение с выходом в море крейсеров, эсминцев, сторожевых кораблей с участием истребительной флотской авиации и береговой обороны. Такие учения тщательно готовятся штабами и руководством, отрабатываются сложные приемы и методы использования оружия и техники. Это считается завершающим этапом боевой подготовки. Артиллерийские стрельбы проводятся по реальной цели (РУК "Цель";) или буксируемому радиолокационному щиту на предельных дистанциях. Пушки главного калибра поражали цели на расстоянии в несколько десятков километров.
Учение проходило несколько суток с заходом на рейд Таллинна. На берег сойти никто не успел, поступила команда срочно вернуться кораблям в город Балтийск. На максимальной скорости корабли следовали по боевой тревоге, когда весь личный состав находится на своих местах и должен быть готов в любую минуту открыть огонь на поражение. Ночи были очень темные, поэтому нагрузка большая ложилась на мою службу обеспечения безаварийного плавания и выдачи исходных данных в приборы управления огнем (ПУС). Ответственность большая и для расслабления нет условий. Во время обратного пути проводились тренировки по условным целям на море и в воздухе. На одном из кораблей погиб матрос минно-торпедной службы. Он, очевидно, задремал на торпедном аппарате и по команде "Отбой" спрыгнул с ТА, который почему-то был развернут и нависал над морем. Дело было темной ночью, и он рухнул в .
Попытки найти матроса успеха не имели. По прибытии к месту постоянного базирования мы в общих чертах узнали причину нашего возвращения. В это время бунтовали поляки, дело шло к смене руководства в партии и в стране. К власти рвался крупный опальный политический деятель Гомулка. К СССР он относился благожелательно, а иначе он и не мог, так как мы готовили военную акцию на первых порах демонстративную. К границам Польши выдвинули танки, а наши крейсера стояли на рейде польских приграничных портов в полной боевой готовности, пушки были направлены на город. Без команды оружия применять нельзя. Поляки в основном митинговали, ругали СССР за то, что мы, прикрываясь польским флагом, продавали надводные корабли и подводные лодки Египту и другим африканским странам. Наших матросов переодевали в польскую форму. Это, очевидно, были первые попытки скрытой продажи оружия. Наши советники несколько месяцев находились в этих странах и учили арабов использованию проданного оружия.
Обстановка с Польшей накалилась, наших военных советников начали отзывать, в том числе маршала Рокоссовского, который был у них министром обороны. Гомулка сделал правильные выводы и заверил наши правительственные делегации о том, что будет все нормально, он справится собственными силами. Слово свое Гомулка сдержал, и кровь не пролилась. Если вспоминать историю тех лет, то в странах демократии было несколько путчей, кроме Болгарии и Румынии. Югославия и Албания от нас отвернулись из-за ссор между нашим и их политическим руководством. Вооруженные силы и ВМФ в таких случаях должны быть готовы к выполнению боевых задач с применением силовых приемов. Так было в Венгрии, Чехословакии и Восточной Германии.
Судя по всему, этим странам не нравились наши методы хозяйствования в промышленности и сельском хозяйстве. Они ближе были к западу и видели там обстановку своими глазами. Им не нравился однопартийный коммунистический режим, жесткие ограничения в общении с народами соседних стран. Жить по нашим директивам не хотели даже коммунистические лидеры демократического толка типа Дубчека в Чехословакии и др.
Я не политолог и говорю лишь свое мнение на основании впечатлений, которые остались после пребывания в Японии, Кореи, Польше, Англии и сравнения с положением в нашей стране.
Продолжение следует
